Пока.
От этого мне стало лучше.
К моему облегчению, Лейф вернулся спустя несколько часов.
Медведь приковылял к лагерю, как будто ничего не случилось, у самой кромки лагеря, он присел и начал обращаться в человеческую форму. Я выложила для него одежду, и он сразу начал одеваться, как только полностью превратился в человека.
Я старалась не рассматривать его, пока он одевался, но мне это не удалось.
Лейф был выбрит. Его длинные волосы, которые мы вместе обрезали, он подстриг еще короче и побрился моим ножом. Щетина покрывала сильную линию его челюсти, но безумно – длинной бороды больше не было.
Лейф выглядел великолепно. Молодой, сильный и восхитительный. Мои гормоны запели в ответ, когда его внимание сосредоточилось на мне и его челюсти решительно сжались. Без бороды, его нос, выделялся на его лице, слегка длинный и выступающий, только из-за него, внешность Лейфа не была модельно-красивой, но мне нравилось его лицо.
Мне нравилось в нем все. Я так попала.
Он уставился на огонь, и я привычно сгребла остатки моего растворимого кофе в термокружку, ожидая, когда закипит вода. Лейф покончил с моими драгоценными запасами быстрее, чем я ожидала, но я не возражала. Мне было приятно видеть выражение его лица, когда он заново открывал для себя такие мелочи как протеиновые батончики, или бульон из кубиков. Я была уверена, что многое из этого было из-за моей влюбленности в него, но, благодаря своим взбешенным от течки гормонам, я была бессильна противостоять этому.
Хотя Лейф молчал. Мы оба смотрели на мой маленький костер, не говоря ни слова. Легкое потрескивание горящего плавника [1] было единственным звуком в лагере, только это и крики пингвинов в отдалении. Теперь я их даже не замечала; они избегали моего лагеря. Он слишком пропах хищниками.
– Приближается шторм…, – после долгой паузы, произнес Лейф. – Сильный. Будет много снега. Тебе надо найти укрытие.
Я прищурилась, глядя на серое небо. Оно выглядело практически также как в любой день до того. Было холодно, сухо и ветрено. Типичный Антарктический день.
– С чего ты взял?
Он постучал пальцем по своему большому носу.
– Я могу его чуять. Легкие изменения в воздухе, – он кивнул на пингвинов. – И они разбрелись, направляются к убежищу.
– О! – Если пингвины уходили, наверное, это плохой знак.
– Тебе надо уехать, – сказал он.
Это разозлило меня. Такое своеобразное, заключительное замечание. Тебе нужно уехать, именно.
– У меня есть палатка, – сказала я упрямо. – Я никуда не собираюсь.
