Я была слегка ошеломлена чисто мужественной красотой этой улыбки, и не смогла удержаться и улыбнулась в ответ.
– Хочешь немного?
Он кивнул и переступил ближе к огню, глядя на него.
Ну что ж, неплохое начало. Я не была уверена, что ощущаю на счет того, что кофе оказался больше приманкой, нежели моя компания, но я довольствовалась тем, что есть. Беспокоило, что Лейф не помнил меня… или как носить одежду. И многое другое. Я размышляла, не был ли его мозг поврежден тем, что он прожил в облике медведя, по крайней мере последние полтора десятилетия. Большинство из тех, кто уходит в природу больше не возвращаются. Они просто сливались с природой и никогда не возвращались.
Может тому, что они не возвращались была причина.
Я вытащила термокружку, ополоснула чистым снегом и налила в неё кофе. После чего протянула Лейфу, над маленьким дрожащим пламенем.
Он дотянулся до неё и его пальцы коснулись моих. Теплые, сильные. Меня обдало его запахом, и я почувствовала легкий трепет удовольствия в своем животе. "Это течка дает о себе знать, Николина", напомнила я себе.
– Значит ты меня не помнишь?
Лейф поднес кружку ко рту и глотнул. Он покривился от вкуса, но сделал еще один глоток, как будто был не совсем уверен, нравится ему это или нет. Я улыбнулась, глядя на его реакцию. Я любила кофе очень крепким и горьким, и черным как ночь. Он уставился на свою кружку, а потом покосился на меня.
– Кажется я помню, что кофе было вкуснее.
Я хихикнула от вида его неудовольствия.
– Я не привезла с собой сахара. Прости.
Он заворчал и опять взглянул на меня, изучая мое лицо. Я надолго задержала дыхание, но затем он потряс головой.
– Я не помню тебя.
– Я Николина. Николина Аасен. Мне было десять, когда ты ушел.
– А сколько тебе сейчас?
Он не знал сколько лет прошло?
– Мне двадцать шесть.
Он уставился на кружку с кофе в своих руках, и смотрел так долго, что стало неловко. Затем он опять поднял взгляд на меня.
– Сколько мне лет?
Я прикусила губу.
– Тебе было восемнадцать когда ты ушел, значит сейчас тебе тридцать четыре.
Его брови опустились, как будто ему было удивительно это слышать.
– Понятно.
Мне хотелось спросить его помнит ли он почему ушел, но я не могла. Что если он не помнил, что Катя умерла? Что если это опять разобьёт ему сердце, и он снова убежит? Я тяжело сглотнула.
– Ты помнишь… еще что-нибудь?
– Немного. – Лейф сделал еще глоток кофе и постучал ногой. Я старалась не пялиться на его член, висящий между согнутых ног. Хотя, трудно было не смотреть. Он просто был… там. И бросался в глаза. Лейф опять заговорил. – Мои воспоминания туманны. В основном это снег… и пингвины.
