Он также не мог причинить беспокойство своим избирателям — ирландцам и католикам — тем, кто был его основной опорой, заняв открыто антимаккартиевскую позицию. Он и не хотел этого делать: не то, чтобы он считал публичные обвинения Маккарти необходимыми, но прежде всего полагал, что его взгляды не были неверны, и уж тем более не рассматривал их как угрозу американской демократии. Маккарти нравился ему лично, и вскоре после выборов он на одном из гарвардских собраний обличил спикера, проведшего параллель между Элджером Хиссом и Маккарти: «Как вы смеете ставить рядом имя великого американского патриота и этого изменника!»[39]. Молодому мистеру Кеннеди следовало еще многому научиться: он оставался сыном своего отца и конгрессменом из Бостона; но, чтобы выиграть выборы в Сенат и остаться на этом посту, ему следовало подняться на более высокий уровень. Возможно, лучшее, что сделал посол — это использовал свои контакты, чтобы удалить Джо Маккарти из Массачусетса на время предвыборной кампании. Великий демагог переживал пик своей популярности; нельзя было позволить, чтобы он атаковал или поддержал Джека Кеннеди, и этого не могло произойти, пока он находился вне штата.
И все же появление Бобби, как и другие разнообразные признаки, указывали на то, что у них появились реальные шансы. Начиная с 1952 года, влияние Джо Кеннеди пошло на убыль, в то время как сенатор приобретал все большую самостоятельность. Потребности и желания его избирателей, число которых включало в себя уже всех жителей Массачусетса, неизбежно начали формировать большинство направлений его политического курса; ему пришлось глубоко вникнуть в серьезные государственные экономические проблемы, чтобы оправдать лозунг, под которым проводилась его кампания, о том, что он может сделать больше для Массачусетса, и быть избранным, чтобы продолжать их исследование. Он также счел, что Массачусетс является частью большего региона — Новой Англии и, чтобы добиться успеха, ему придется обратить внимание на проблемы Коннектикута, Род-Айленда, Мэна, Нью-Гемпшира и Вермонта в той же мере, что и своего штата. Он вскоре понял, что быть сенатором от Новой Англии и оказывать поддержку в штатах янки — это не только хорошая сенаторская, но и президентская политика. Он успешно продолжал изучать многие проблемы и, хотя никогда особенно не разбирался в сельскохозяйственных вопросах, тем не менее к 1960 году ориентировался во внутренней политике довольно хорошо и явно получал удовольствие, бросая вызов экономике. И этот путь все дальше уводил его от желаний, мнений и людей его отца.
