Таким образом, формально все преимущества в борьбе между двумя враждебными кланами (родня первой жены и родня второй) оставались до поры на стороне Милославских. Проблема, однако, заключалась в том, что оба наследника со стороны Милославских тяжело болели, причем если Федор был немощен, но здрав рассудком, то слабоумный Иван к какой-либо государственной деятельности оказался непригоден, хотя, как старший брат, и имел право раньше Петра вступить на престол.
Когда в январе 1676 года скончался Алексей Михайлович, Федор был уже настолько болен, что во время его провозглашения царем боярам пришлось вынести нового государя в кресле. Сразу же после смерти Федора Боярская дума из-за слабоумия Ивана решила посадить на трон Петра, но вскоре бунт, организованный Милославскими, ситуацию резко изменил.
Видимым результатом мятежа явилось двоевластие юных Ивана и Петра (причем слабоумный брат считался первым царем, а здоровый — вторым), а фактически на время правительницей страны стала Софья. Пока наконец новое противостояние между двумя кланами не закончилось полной победой Нарышкиных. Смерть тихого и смирного Ивана в 1696 году страна просто не заметила, хотя юридически именно она и сделала единственным и полновластным правителем России Петра I. Тем не менее свой след в истории оставил и слабоумный Иван: будущая императрица Анна Иоанновна — его дочь. Впрочем, об этом, естественно, позже.
Формально Петр занимал престол около 43 лет, с 1682 по 1725 год. Сам он считал, что начал служить отечеству с 1695 года, когда предпринял свой первый военный поход на Азов, принадлежавший тогда туркам. Если следовать этой логике, то есть исключить годы детства и «потех», то получается, что в действительности Петр правил 29 лет, причем 25 из них воевал.
Практически никто не ставит Петру в упрек, что он несколько затянул свои «потехи» и приступил к государственным делам в весьма зрелом по тем временам возрасте — 24 лет от роду. Можно привести десятки примеров, когда государи брали в свои руки управление страной, будучи гораздо моложе, и достаточно успешно справлялись со своими обязанностями. Тем не менее в нашей официальной истории принято полагать, что плод должен был созреть, «потехи» сыграли свою благотворную учебную роль и постепенно переросли в дела для России наиважнейшие.
Не оспаривая подобной логики, хочется, однако, заметить, что, пока молодой царь перемежал серьезную учебу с веселыми кутежами в Немецкой слободе, страна (за пять лет руководства его матери царицы Натальи и ее окружения) серьезно деградировала по сравнению со временем правления Софьи.
