Преподобный Элиял Старбак был известен как противник чаяний южан. Он посвятил свою жизнь уничтожению рабства, и его проповеди, как и статьи, безжалостно изобличали власть работорговцев на Юге, высмеивая их притязания, критикуя их нравственные устои и обливая презрением все их аргументы.
Красноречие преподобного Элияла в деле свободы негров сделало его знаменитым не только в Америке, но везде, где христиане читали свои газеты и молились своему богу, и теперь, в день, когда весть о падении Форта Самтера так воодушевила Юг, толпа в Ричмонде, штат Виргиния, захватила одного из сыновей преподобного Элияла Старбака.
На самом деле Натаниэль Старбак ненавидел своего отца. Он больше не хотел иметь с ним ничего общего, но толпа не могла этого знать, так же как и не поверила бы Старбаку, вздумай он сказать об этом.
Настроение толпы переменилось, она помрачнела, требуя поквитаться с преподобным Элиялом Старбаком. Раздались возгласы, призывающие к мести. Толпа разрасталась, поскольку горожане прослышали про новости о падении Форта Самптера и хотели присоединиться к беспорядкам, отмечающим свободу и триумф южан.
— Вздернуть его! — закричал мужчина. — Он лазутчик!
— Любитель черномазых!
В сторону пленников полетел увесистый кусок конского навоза, в Старбака он не попал, но ударил дантиста по плечу.
— Почему вы не остались в Бостоне? — запричитал дантист.
Толпа рванулась к пленникам, но затем остановилась, не совсем уверенная в том, чего она от них хочет. Из толпы отделилась горстка главарей, и теперь эти вожаки призывали остальных к спокойствию.
Толпу уверили, что реквизированная повозка направилась к дорожным ремонтникам за дегтем, а тем временем с матрасного завода на соседней Виргинии-стрит принесли мешок с перьями.
— Мы собираемся преподать вам, джентльмены, урок! — к узникам подскочил бородатый здоровяк.
— Вы, янки, думаете что вы лучше нас южан, разве не так? — он схватил пригоршню перьев и осыпал ими лицо дантиста.
— Все из себя могущественные и высокородные, так что ли?
— Я простой дантист, сэр, практикующий в Питерсберге, — Бэрроуз пытался с достоинством отвечать на обвинения.
— Он дантист! — радостно вскричал здоровяк.
— Выдернуть ему зубы!
Другой возглас известил о возвращении заимствованной повозки, на которой везли большой черный и дымящийся бак с дегтем. Повозка с грохотом остановилась возле пленников, и запах дегтя перебил даже запах табака, которым был пропитан весь город.
