* * *
На сотовый телефон Карена я позвонила из телефона-автомата, предусмотрительно пройдя три квартала, то и дело оглядываясь.
Когда я услышала в трубке его безразличный хрипловатый голос, то испытала двойственное ощущение: с одной стороны, помочь мне в этой ситуации мог только он, с другой — как бы я хотела навсегда о нем забыть!
— Откуда ты звонишь? — сразу же спросил он.
Я его успокоила:
— Из автомата.
Короткая пауза, и снова раздраженный вопрос:
— Ты уверена, что тебя никто не слышит?
— Уверена, уверена.
— Ну что там у тебя, я же говорил, что в случае необходимости сам тебя найду.
Беседа в подобном духе здорово действовала мне на нервы.
— Ну, не знаю, когда ты меня найдешь, зато меня уже нашла Мона Лиза и ходит за мной по пятам. Сегодня с утра под окнами дефилировала…
Карен опять помолчал, а я тем временем представила, как он при этом пожевал толстыми, с синим отливом губами.
— Что нужно этой идиотке?
— Мы вчера с ней случайно встретились в ресторане, и мне пришлось дать ей денег, чтобы она не показала виду, что мы знакомы. Видимо, она как-то меня выследила… В общем, скорее всего собирается и дальше доить. Чем это может кончиться, ты представляешь?
— Ладно, с этим я разберусь. Скажи лучше, ты узнала что-нибудь новенькое?
— Ну… если только о фирме Рунова…
— Не надо имен, — оборвал меня Карен, — остальное при встрече…
Трубка в моих руках противно запикала.
Я вышла из кабинки телефона-автомата и рассеянно поплелась по улице. На душе было скверно, в голове сумбур. Хотела бы я разобраться, что, в конце концов, он хочет узнать. Как мне надоели эти поиски черной кошки в темной комнате. Главное, мое собственное расследование тоже ни на шаг не продвинулось. Скупая заметка в газете мало что объяснила, скорее поставила дополнительные вопросы. Посещение фирмы Рунова тоже не дало чего-нибудь экстраординарного. И все-таки ощущение близко витающей, прямо-таки рассеянной в зимнем воздухе тайны меня не покидало. Ощущение это было связано не только с ужасным поручением Карена — тайна как бы существовала сама по себе, а все остальное, похоже, к ней прилагалось в качестве принудительного ассортимента.
— Что же еще я могу предпринять? — бормотала я себе под нос, энергично жестикулируя, так что редкие прохожие шарахались от меня в стороны.
Идея, пришедшая мне на ум, показалась настолько простой и легко исполнимой, что я демонстративно стукнула себя ладонью по лбу, чем, вероятно, еще сильнее озадачила сограждан, спешащих по своим неотложным делам. Еще бы! Посреди улицы стоит какая-то идиотка, сама с собой разговаривает, бьет себя же по лбу и в довершение всего издает торжествующий клич, сравнимый разве что с воплем орангутанга в брачный период. Идите, идите себе мимо, безобидные обыватели, не мешайте мне думу думати.
