— В милицию? А что, можно и в милицию. — Я разозлилась, хотя изначально в мои планы ничего подобного не входило. Я же в основном к Маоисту приехала, с целью пробуждения в нем нежных чувств, а по Катькиным делам всего лишь так, между прочим. — Но лучше, лучше… Уж лучше я найму частного детектива… Он будет ходить за вами по пятам, высматривать, вынюхивать, пока всю шайку на чистую воду не выведет!
— Какую еще шайку? — Инесса побледнела и нервно дернулась, так что пепел с «зубочистки» просыпался в рукав ее шелкового халата-кимоно.
— Ну не банную же! — едко заметила я, тихо радуясь тому обстоятельству, что неприятель таки дрогнул под моим напором и, кажется, близок к тому, чтобы, сминая ряды, спасаться бегством.
— Всегда предчувствовала, что эта соплячка чего-нибудь да выкинет в таком духе, — пробормотала себе под нос Инесса, — тихони, они, как собаки, никогда не знаешь, что у них на уме. Вся такая бедная, несчастная была… Сиротка… Твердила, что из родни у нее только бабка в этом вашем… Чугуновске!
— И вас это очень даже устроило, — с удовольствием прокомментировала я. — Такую-то овцу любой вокруг пальца обведет!
— Овца! — фыркнула Инесса и выдернула из пачки вторую «зубочистку». — Да она мне все джакузи загваздала, не отмоешь! Сидела в ней с утра до вечера! — Заметьте, она сказала «все джакузи». Да, но тут же прибавила «сидела в ней». Так какого же оно, черт подери, рода?
— А чего вы хотите от бедной деревенской девочки! — Я грудью встала на Катькину защиту. — От несчастной сироты? Да она это ваше… заграничное корыто в первый раз в глаза видела. У бабки-то из удобств только деревянный сортир во дворе.
— А-ах, бабка все-таки имеется! Это радует, — не преминула отметить Инесса, задумчивым взором проводила колечко дыма от своей «зубочистки» и выпалила: — Короче, две — это все, что я могу дать!
— Это в каком смысле? — Я слегка опешила.
— Две тысячи, — поводила она «зубочисткой» перед моим носом. — У.е. Соглашайтесь, это хорошие деньги.
