Украина. 41 километр шоссе «Черновцы – Киев». Вечер.
В свете фар собранные для инсценировки аварии автомобили. Трогается с места огромный «Камаз», который должен быть в роли убийцы. Руководит репетицией тот самый человек, который был в форме офицера милиции.
Карпаты. Верховина. Хата. Двор. Вечер.
– Да, «Микола», – говорит Виталий, пряча в карман мобильный телефон – это же, сколько ты народа без работы оставил.
Приближается к Лесе. Аккуратно снимает с неё гранату. Отвязывает девочку. Она спит. На руках подносит, показывает Николаю:
– Видишь, как обещал. Не волнуйся. Всё нормально.
Дышит. Просто у детей защитный механизм срабатывает. От страха в сон бросает.
Он уносит Лесю в джип. Джип закрывает. Переходит к взрослым. Отвязывает Галю, не выпуская пистолета из рук.
– Смотри не дури. Шлёпну. И дочка твоя в моей машине лежит. – Одевай милиционера. И сверху одеялом обкрути. Тихонечко. Теперь пошла, взяла свои шмотки. Оделась сама и подругу одень. Я же не Луиджи. Что-нибудь. Штаны, халат…
– Ты отвяжи её, – говорит Галя, – Неудобно одевать.
– He-а. Вы, пацаны, поймите. Я не по этой части. Вами должен был заниматься этот Луиджи грёбанный со своими идиотами. А у меня своё конкретное дело! Честно говорю!
Не буду «крутого» из себя строить. Боюсь я вас! Потому что, даже когда с Луиджи имел дело, понимал его логику. А вас, придурков…
Виталий снова связывает уже одетого и завёрнутого в одеяло Богдана.
Опять подвязывает Галину. Проверяет верёвки.
Подтягивает их, чтобы все по-прежнему висели, но могли всё-таки упираться кончиками пальцев ног в перила веранды.
– Легче стало? Не мёрзнете? А ты обойдёшься! – обходит он вокруг Николая.
– Да чего ты? Я ж без пистолета уже. Холодно… – говорит Николай.
– Ну, в Неаполе, ты как-то тоже вроде был без пистолета. Так что потерпи. За Луиджи тебе, Николай, спасибо. Можно сказать, низкий поклон, – он, действительно, кланяется, – Это же, сколько я натерпелся, пока под него пристраивался? А ты раз и… Вот Винцента ты напрасно. Он уже на меня работал. Ладно. Хотя лучше бы вы с ними друг друга перестреляли.
Виталий заходит в дом, ходит внутри комнаты, готовит аппаратуру. Подтаскивает стульчак со Стариком поближе к столу. Через открытое окно всё происходящее в комнате видно, как на сцене.
Только зрители не развалились в красных креслах партера, а висят подвешенные. Галина, Николай и Маруся смотрят этот жуткий спектакль. Богдан без сознания.
Карпаты. Верховина. Хата. Вечер.
