— У сурков свои законы. Они живут большими семьями. Если мы выпустим Свирьку тут, неподалёку, он погибнет. Местные сурки ни за что не примут чужака, растерзают его. Поэтому, когда я поймал Свирьку, я заметил то место и подкатил к обочине дороги большой камень, чтобы не забыть Свирькин дом.
Так и порешили отвезти Свирьку домой.
Ребята забрались на мешки с зерном, и машина тронулась. Отец примостился на борту и внимательно глядел на дорогу. Неожиданно машина остановилась.
— Вот он, мой камень, — сказал отец, спрыгнул с машины и подхватил Шуру. Петя соскочил сам.
— Я за вами заеду на обратном пути, — пообещал водитель, высовываясь из кабины.
Машина уехала, а они втроём остались на дороге. Впрочем, не втроём, а вчетвером. Потому что Свирька, как и весной, сидел у отца под курткой. На этот раз он не боялся. Привыкший к людям, он спокойно спал и даже смешно похрапывал во сне.
— Как удивятся сейчас его папа и мама, — сказала Шура и вздохнула, — вернулся их сын.
— Он, наверное, расскажет им много интересного про наш дом, — добавил Петя.
Папа засмеялся:
— Как жаль, что мы не знаем языка сурков и не услышим Свирьку. Он, может быть, стал таким же хвастунишкой, как Петя, и расскажет им что-нибудь лишнее.
Петя засопел и хотел уже было обидеться, но в это время отец приложил палец к губам:
— Тише, слушайте!
Ребята притихли. Над степью нёсся какой-то странный звук. Он то замирал, то опять звенел в ушах, точно кто-то играл на дудочке. Короткие переливы, потом опять тишина, потом опять переливы.
— Сурки свистят, — объяснил папа, — вот видите, они стоят посреди степи как часовые, смотрят вокруг и посвистывают.
Может быть, поэтому казахи никогда не обижают сурков и называют их своими младшими братьями.
Свирька вылез из-под куртки и сидел теперь у отца на плече, глядя на степь. Его маленькие круглые, как бусинки, глазки отражали солнечные лучи.
— Он понимает, что вернулся домой! — закричала Шура. — Посмотри, папа, какое у него выражение морды!
Выражение Свирькиной морды было, конечно, обычным. Но папа не хотел огорчать дочку.
— Конечно, понимает, — отозвался он весело. И, нагнувшись, посадил Свирьку на землю.
— А ну, друг, беги домой!
Несколько секунд Свирька сидел неподвижно. Ветер вздыбливал его шёрстку, и сурчонок внезапно показался удивительно толстым.
— Отъелся на нашей каше, — засмеялся отец и хлопнул в ладоши.
Свирька вздрогнул и вдруг помчался вперёд. Прошло ещё несколько минут, и вот он уже исчез, затерялся в ковыле.
