– Ута – необыкновенный человек, Элиса… Ты, девочка и он… Иногда я думаю, что вы – единственные люди, с которыми мне было бы жаль расстаться.
– Наш обычай тебе известен. Что скажут недоброжелатели, нас не беспокоит. Но друзей мы принимаем с распростертыми объятиями.
– Если бы ты жила в «порядочной семье», как я, ты понимала бы, как это ценно.
– Для Уты деньги значения не имеют. Есть они у него или нет – он их тратит, – улыбнулась Элиса. – Перед тем как отправиться в Мадрид, он обещал мне запечатлеть свой девиз в мозаике: «Где едят трое, едят и четверо».
– Я помню, когда он это сказал. Это было незадолго до дня Иоанна Крестителя, на том знаменитом ужине…
– В доме у нас никогда не будет мебели. Но как бы наш дом ни был беден и пуст, я не променяю его ни на какой другой…
– Я обожаю его, – сказала Селия, обводя взглядом стены. – С каким удовольствием я осталась бы здесь жить.
– Боюсь, тебе пришлось бы сидеть на полу, – засмеялась Элиса. – Перед отъездом Ута сжег плетеное кресло и складной стул.
– Все равно. Я унесла бы из дому всю мебель, и мы разожгли бы большущий костер.
– Интересно, какое лицо состроила бы твоя сестра, если бы она тебя услышала. Кстати, – спросила Элиса, уже другим тоном, – как ты с ней ладишь?
– Плохо, – хмуро ответила Селия. – С каждым днем все хуже…
– Что ты говоришь! – воскликнула Элиса, порывисто хватая ее за руку. – Что-нибудь случилось?
Селия опустила голову, уставившись неподвижным взглядом в какую-то точку.
– Знаешь, эта история с доном Хулио, судя по всему, никогда не кончится. В прошлый понедельник он пригласил меня ужинать в «Мирамар». Ты, конечно, понимаешь, мне совсем не хотелось идти, но Матильде устроила такой скандал, что у меня не было другого выхода.
– Виданное ли дело… Бесстыдник…
– Ты даже представить себе не можешь, каково мне было. Два долгих часа с ним наедине, и помощи ждать неоткуда.
– Бедняжка! – с состраданием прошептала Элиса.
– Послушала бы ты его, Элиса. Он рассказал мне с начала до конца всю свою жизнь и все свои деяния, рассказал о своем одиночестве, своих разочарованиях… Потом вдруг, понизив голос, заявил мне, что ищет подругу жизни.
– На твоем месте я бы ему ответила, что он, верно, ошибся: если он ищет себе подругу, ему лучше всего обратиться в богадельню.
– Я чуть так и не сказала, Элиса. Клянусь тебе, чуть было не сказала. Ты не знаешь, что я пережила, сидя напротив него. Он не сводил с меня глаз и все говорил и говорил… Когда он признался, что беспокоится о судьбе своего состояния и хочет иметь сына…
