– Знаю я вас, болтушек. Кофе напьетесь, сигареткой закусите и бегом…
– Мама, ну сколько можно?!
– Доченька, – Ира никогда в жизни не слышала, чтобы такое доброе слово произносили с таким количеством яда в голосе. – С тобой я уже не собираюсь спорить. Но твоя гостья еще маленькая, ей твоя диета на пользу не пойдет. Она ж растет еще…
И Елена Пална величественно удалилась, не слушая ни лепета Иры, что недавно ела, ни хихиканья дочери.
– «Женщина выдающегося ума! Характер такой, что полком командовать!.. А выбивается из сил…»
Ире слова Татьяны показались знакомыми: это была явно цитата, но вот откуда, девушка сразу сообразить не смогла.
Поздним вечером она рассказала бабушке о событиях такого длинного и странного для себя дня. Марина Борисовна усмехнулась.
– Это ж «Покровские ворота», дурочка. А твои новые знакомые, похоже, очень хорошие ребята. Я рада, родная моя, что у тебя появились такие друзья.
Глава четвертая
Сентябрь 2005
Бабушкины слова оказались пророческими, как этому ни удивлялась Ира: она подружилась с Татьяной, познакомилась с приятелями Роджерсов – Димой и Аней, которые держали частное сыскное агентство. Временами Ира удивлялась тому, как много вокруг нее стало происходить хорошего. И почему-то именно тогда, когда она уже совсем перестала на такое хорошее надеяться.
Ира радовалась, но Марина Борисовна, посоглашавшись пару минут вместе с внучкой, все чаще стала печалиться.
– Ба, ну что такое? Все ж так классно!
– Девочка моя, ну что ж классного? Да, у тебя появилась работа – интересная, не спорю. Да, у тебя появились добрые приятели, почти друзья – это меня тоже очень радует. Но тебе-то уже даже не двадцать пять… Тебе надо не пахать как ломовая лошадь, а замуж выходить! Детей рожать! Потом же поздно будет!
Когда Ирина услышала такое в первый раз, она улыбнулась – бабушка совершенно искренне заботилась о ней и ее будущем. Но слышать одно и то же раз по пять на неделе становилось настоящим испытанием для нервов и чувства юмора.
– Ба, ну что за фигня? Почему поздно?
– Чем моложе мама, тем более здоровые у нее дети!
Ирина пристально посмотрела на Марину Борисовну.
– Бабуля, ты всерьез? Тебе напомнить о моей сокурснице Машке, которая с рождения страдает пороком сердца? А родила, между прочим, Машкина мама ее в восемнадцать… Или напомнить о твоем же ученике Грише? Или о другом твоем ученике, Владике? Тупицы тупицами, болячек больше, чем мозгов! А мамы-то молоденькие…
Бабушка умолкала, но максимум на пару дней. А потом все начиналось сначала – замуж, да побыстрее. Ирина теряла терпение, пыталась не спорить, взывать к бабушкиному разуму, но это было, похоже, делом безнадежным: Марина Борисовна иногда была самой обыкновенной бабушкой, а вовсе не самым мудрым и лучшим другом.
