Над ним стояла женщина-вьетконговка, одетая в аккуратную форму, с черным шарфом, обернутым вокруг шеи. Ее волосы были собраны в гладкий черный пучок, а глаза через миндалевидные щели светились холодным презрением. Она скользнула взглядом по его телу.
- Женская особь самая опасная, - мягко сказала она, - потому что наносит удар без предупреждения. Она кажется мягкой, слабой и лишенной целеустремленности, но это и есть основа ее власти. Когда приходит время, - она провела ногтем поперек его живота, и красный рубец медленно вспух, женщина не знает сомнения.
Она умолкла на некоторое время. Ее глаза оставались неподвижны, одна рука отошла от туловища и двинулась за пределы круга света.
- Способность женщины к мести и ненависти является легендарной, лейтенант, иначе зачем же мужчины пытаются контролировать и унижать их? Потому, что они боятся. - Рука вернулась назад, что-то свисало с пальцев. - Укус женщины может быть пыткой. И смертельным тоже. Например, вот этой. - Женщина покачивала над животом Эвана маленькую бамбуковую клетку. Здесь женская особь. Ты видишь? - В другой руке она держала заостренную бамбуковую палку. Она потыкала палкой в клетку несколько раз и заулыбалась. Что-то зашелестело внутри клетки. - Сейчас она получила ранение, которое зажжет в ней чувство мести. - Она ткнула палкой в клетку еще раз. Эвану показалось, что он слышит резкий крик, и струйка черной жидкости просочилась со дна клетки на пол. Не кровь, нет, но...
Яд.
- Если ты не хочешь говорить, - сказала женщина, - может быть, ты хочешь кричать... - Она щелкнула замком и, удерживая клетку в вытянутой руке, потрясла ею над телом Эвана, скорчившимся, покрытым пленкой пота.
То, что выпало на его бедро, выдавило из него вопль дикого ужаса.
Паук из джунглей, размером с половину его руки, покрытый гладкими зеленовато-коричневыми волосками. Черные глазки размером с острие карандаша искали источник своего мучения. Тварь заковыляла вперед, по пузырькам пота, поднявшимся вдоль по его бедру. Он приподнял голову, и глаза его наполнились диким ужасом, когда он увидел красную чашечку пасти паучихи в центре между черными щупальцами. Он хотел закричать и забиться, но последними остатками своей силы воли поборол это желание. Женщина отступила назад, свет переливался по ее плечам, он мог слышать шум ее прерывистого возбужденного дыхания.
Паучиха переползла на его яички и замешкалась там, ее глаза подергивались. - Слезай с меня, ты, сволочь, - выдохнул Эван, чувствуя, что его нервы начинают сдавать. - Слезай, слезай, слезай... - Паучиха поползла вперед через яички на живот сквозь лес светло-коричневых волос.
