Хотя, может быть, дело не в мести. Может, всё потому, что впервые за последние семь лет пережидаю грозу под надёжной крышей, а не в старом цирковом фургончике? А ещё Шеш со своим рассказом встрял… Всколыхнул, взбаламутил.
В этот раз снился ещё один важный день из той, прошлой жизни — день, когда я призналась маме, что у меня кровотечения начались. Это случилось через два месяца после того, самого первого случая.
Снилось, будто меня заперли — это не потому, что на лжи поймали, просто так положено, так со всеми поступают. Ещё ленту красную выдали — мне её теперь в косу вплетать и год носить, чтобы… ну чтобы все поняли, что уже взрослая.
И вот стою я с этой лентой в руках, у окна, гляжу на улицу и вижу, как родители из дома выходят. Сердце замирает. Просто совершенно ясно, что идут они не куда-нибудь, а к старейшинам. Обо мне докладывать будут.
Сердце замирает снова, и я не понимаю, чего во мне больше — радости или страха. Зато точно знаю, что случится потом…
Как только закончится кровотечение, старейшины призовут к себе, чтобы проверить, пробудился ли в моей крови дар. Сперва станут расспрашивать — чувствую силу или нет, а когда скажу «да», все удивятся. Мне будет дозволено прикоснуться к одной из свидетельниц — на ритуалы для девочек всегда приглашают мать и двух сторонних женщин. Дальше… а вот дальше придётся раздеться и попробовать совершить «первую» трансформацию.
При мысли о том, что буду стоять голая перед старейшинами, щёки заливает жгучим румянцем. Но это правило, его нельзя обойти. Ведь первая трансформация самая опасная, есть шанс застыть в промежуточной форме, поэтому контроль и помощь тех, чьё тело менялось тысячи раз, необходимы. А других наделённых даром в городе сейчас нет…
Проходить первую трансформацию самостоятельно — запрещено, под страхом публичной порки. Я этот запрет уже нарушила. Глупая! Теперь мне придётся очень постараться, чтобы убедить всех, что меняюсь впервые. Придётся изображать сперва испуг, потом радость. Или наоборот?
При мысли о том, что меня могут раскусить, душу охватывает паника. Красная лента выскальзывает из дрожащих пальцев, а я закусываю губу, чтобы не вскрикнуть.
— Ничего, Астрид, — шепчу самой себе. — Ничего! Ты справишься. И никто-никто не узнает, как ты…
Прикасаться к своим тоже запрещено, и этот запрет куда строже первого. Я же за эти два месяца с кем только не здоровалась. А ещё посмела трансформироваться в Юдиссу и… в Натара.
