– Иной раз мне кажется, что мы так и не поженимся, – грустно сказал он. – Ты из такой богатой, из такой знатной семьи. Ты совсем не такая, как другие, как бедные девушки. И женюсь я в конце концов на дочери какого-нибудь зажиточного оптовика-жестянщика из Омахи или Сиу-Сити и буду радоваться на ее полмиллиона.
– Дочь оптовика-жестянщика я видела, – заметила Кисмина. – Она бы тебе не понравилась. У сестры была такая подруга, сюда приезжала.
– О, так у вас здесь и другие бывали? – удивленно воскликнул Джон.
Кисмина как будто пожалела о своих словах.
– Да, да, – сказала она, – бывали и другие.
– А вы – а ваш отец не боялся, что они как-нибудь проболтаются?
– Ну, боялся, конечно, боялся, – отвечала она. – Давай о чем-нибудь другом, более приятном.
Но Джона проняло любопытство.
– Более приятном! – возразил он. – А чего тут неприятного? Они вам что, не пришлись по нраву?
К его великому удивлению, Кисмина расплакалась.
– О-о-ой, они были такие ми-и-илые. Я к ним так привя-а-азывалась. И Жасмина тоже, а она все равно приглашала. Вот уж этого я не понимаю, и все.
В сердце Джона зародилось темное подозрение.
– Они, значит, проговорились, и ваш отец их ликвидировал?
– Если бы хоть так, – пролепетала она. – У отца все заранее решено – а Жасмина все равно писала им, чтобы они приезжали, и им у нас так нра-а-авилось!
Она совсем разрыдалась.
Ошеломленный жутким открытием, Джон сидел, разинув рот, а по нервам его от позвоночника шло воробьиное трепыхание.
– Вот я и проболталась, а не надо было, – сказала она, вдруг успокоившись и отерев свои темно-синие глаза.
– Ты хочешь сказать, что твой отец умерщвлял их еще здесь?
Она кивнула.
– В конце августа это бывало – или в начале сентября. Чтоб мы успели как следует с ними порадоваться.
– Какой ужас! Да нет, я, наверно, с ума схожу. Неужели ты правда…
– Правда, – прервала Кисмина, дернув плечиком. – Нельзя же было держать их, как этих авиаторов, – нас бы тогда каждый день совесть мучила. И отец очень жалел нас с Жасминой, он все это устраивал раньше, чем мы ожидали. Так что и прощаться было не надо…
– Значит, вы их убивали! О-ой! – вырвалось у Джона.
– И все очень тихо делалось. Им просто давали на ночь много снотворного – а семьям потом сообщали, что они заболели в Бьюте скарлатиной и умерли.
– Но как же, и вы снова приглашали других?
– Не приглашала я, – рассердилась Кисмина. – Никого я не приглашала. Это все Жасмина. Зато им здесь было очень хорошо. Она им делала такие чудные подарки под конец. И я, может, тоже буду приглашать – потом, вот стану не такая чувствительная. Какая разница, все равно ведь им когда-нибудь умирать, а нам уж, значит, никакой радости в жизни. Ты подумай, как бы здесь скучно было, если б
