После службы Хелена, не желая сразу возвращаться домой в такое чудесное весеннее утро, прошлась по церковному двору и направилась к живой изгороди из боярышника, отделявшей церковь и кладбище от берега, ведущего к Пэгемской гавани.
Яркое солнце сияло на безоблачном голубом небе, но дул резкий ветер, и Хелена поплотнее запахнула мантилью. Она пролезла между кустами боярышника и спустилась к кромке обнажившегося после отлива берега.
Хелена полной грудью вдыхала свежий, терпкий воздух и думала о том, что, несмотря на предвкушение светского сезона, ей будет не хватать этого дикого уголка Суссекса. Поскольку почти все приготовления к отъезду закончились, она позволила себе напоследок прогуляться. Берег был каменистый и грязный, но в прочных ботинках Хелена чувствовала себя уверенно. От быстрой ходьбы у нее разрумянились щеки.
Она шла по тропинке, и тут навстречу выпрыгнули две охотничьи собаки, которые весело и игриво виляли хвостами. Хелена остановилась, подобрала палку и бросила им. Они, разбрызгивая грязь, понеслись вперед, затем, пыхтя, вернулись к Хелене, и палка снова очутилась у ее ног. Не зная, как от них отделаться, она бросила палку подальше и, заслонив рукой глаза от солнца, следила за собачьими играми. Вдруг до нее донесся знакомый голос: «Ко мне!» Псы мгновенно повиновались и покорно потрусили к хозяину.
Хелена обернулась и оказалась лицом к лицу с лордом Дарвеллом. От неожиданности она едва не уронила молитвенник. Они стояли на расстоянии трех ярдов и смотрели друг на друга: он — недовольно, она — с ужасом.
— Доброе утро, мисс Уайтт. — Он снял шляпу. Он явно охотился, так как держал под мышкой ружье, а сюртук из бобрика был подпоясан охотничьим ремнем. — Сидеть! — гаркнул он на собак, которые пачкали ему брюки и сапоги.
— Милорд, что вы здесь делаете? — с трудом сохраняя спокойствие, спросила Хелена.
Он долго не отвечал, но наконец произнес:
— Прогуливаю собак. Полагаю, что здесь не личное владение, — он вопросительно поднял бровь, а Хелена покраснела:
— Милорд, простите меня… я не имела в виду… я просто удивилась… я не предполагала, что кто-то еще здесь гуляет.
— Грустите, мисс Уайтт? — неожиданно спросил он.
Хелена вскинула подбородок.
— Вовсе нет. Мне не о чем грустить, милорд. Полагаю, я так же, как и вы, могу подышать свежим воздухом. Этим я и занималась, пока вы не нарушили тишину криком.
— Если бы вы не стали играть с моими псами, как со щенками, у меня не было бы причин кричать. Сядь! — Он сердито посмотрел на одну из собак, которая при звуках его голоса радостно подпрыгнула. Он пнул ее носком сапога, и она снова уселась.
