— Знай ты, что тебя ждет, — тихо сказал он, — ты бы никогда не заговорила со мной в тот первый день.
Я потупилась. Библиотека в Стэнфорде. Ник тогда уронил мне на ногу книгу, а потом так усердно и мило извинялся, что я разрешила ему проводить меня домой. Всю ночь мы болтали, на заре — целовались, и с того дня стали неразлучны.
— Я заговорила бы с тобой, даже если бы знала, — спокойно ответила я. — Я не могла бы запретить себе любить тебя, даже если бы захотела. — И до сих пор не могу. — Воспоминания о тебе сохранили мне разум, Ник.
Сидя в клетке и потом, обитая в каменном бастионе в окружении лишь охранников и типов вроде Билли, я вспоминала прошлое и находила в нем отдушину.
Ник, одетый по-прежнему в одни лишь боксеры, вошел в комнату. Я прижимала к груди футболку Джесси.
Он щелкнул выключателем, и нас окутала темнота. Но я разглядела, как Ник приближается, и ощутила витающий в воздухе запах желания и опасности.
— Ты сводишь меня с ума, Элиза. Мне следовало бы тебя ненавидеть, но я не могу. Ты должна вызывать у меня отвращение, но это вовсе не так.
Он подошел так близко, что его возбужденная плоть коснулась моего живота. Я выронила футболку, но та не упала на пол, а повисла на пенисе Ника, и он, зарычав, отшвырнул ее сторону.
Я попятилась, но он схватил меня так, что пришлось приподняться на цыпочки.
— Я зарекся прикасаться к тебе, а сам только об этом и думаю.
— И я.
— Я все взвесил. Джинн уже выпущен из бутылки. С девственностью покончено, и ты не причинила мне зла. Никаких беременностей и венерических заболеваний. Идеальный мир. — Ник тряхнул головой. — Насколько он может быть идеальным теперь, когда я знаю, кто его населяет.
— Ник…
— Молчи!
Его руки еще крепче сдавили меня, и я замолчала.
Он злился. Что еще изменилось? Хотя бывали времена, когда я скучала по мальчику из Стэнфорда, вынуждена признать, этот мужчина волновал меня гораздо сильнее.
Он слегка отстранился, и его глаза сверкнули в тусклом льющемся из коридора свете.
— Просто секс, да? Никаких обязательств. Разбежимся, как только покинем Фэрхейвен.
И хотя после этих слов часть моей души умерла, я понимала, что так будет правильно.
— Хорошо.
Ник впился в мои губы с неистовой страстью. Его пальцы так стиснули мои руки, что будь я обычной женщиной, не избежала бы синяков. Когда-нибудь действительно придется заставить Ника немного умерить пыл.
Но не сейчас.
Поймав мой язык, Ник прикусил его кончик. Испытывая боль и наслаждение, я вцепилась в плечи захватчика и сдалась. Пробежала пальцами по его обнаженной груди, и сердце Ника забилось под моей ладонью, отдаваясь эхом во рту. Проложив дорожку поцелуев по его животу, я добралась до резинки трусов и, дразня, провела под ней языком, а потом очень резко, под стать любовнику, сорвала их, и опустилась на колени.
