Однако сейчас подлинным бичом русского языка, настоящей его чумой стало ускоренное, валообразное засорение иностранным словесным чертополохом (перечислять не имеет смысла – у всех неимоверное количество подобных блёсток на слуху). Делается это не только бездумно и безмозгло, но и явно целенаправленно. Иностранные заимствования производятся чисто по-обезьяньи – без всякого смыслового обоснования. «Наши тинэйджеры», – любуясь собой, произносит некая телевизионная метресса, наивно полагая, что выглядит сверхумной и суперграмотной, а на самом деле видится примитивной куклой, не обременённой интеллектом. Таких примеров – тысячи, и если «Словарь иностранных слов» ненамного уступал по количественному содержанию толковым словарям русского языка, то за пару последних десятилетий он уже почти уравнялся с ними. Городские улицы вывесками мало отличаются от таковых где-нибудь в Дрездене или Тулузе, причём русская азбука отечественными бездарями нагло разбавляется латиницей. Это почитается особым шиком.
В молодёжной среде пределом похотливых мечтаний стали без меры популяризируемые секс-символы и секс-бомбы; девушка не опуская глаз может познакомить вас со своим бой-френдом (друг или любимый – это уже скучно, пресно, провинциально…). По мерзкому примеру просвещённой Европы в интеллигентской среде прижилось нелепо-гнусное выражение «заниматься любовью». Если судить по лексическим упражнениям современных «продвинутых» супертворческих интеллигентиков, великое, божественно-животворящее таинство любви, которое до сего времени – к большому счастью! – не смогли рационально объяснить самые выдающиеся мыслители в человеческой истории, – из высокого, лучезарного, облагораживающего состояния души превращено в механическое занятие…
Буквально втискивается, как молотком вколачивается в наш речевой обиход и письменные тексты неудобопроизносимое слово-урод «омбудсмен», хотя в других странах, где более бережно обращаются с родным языком, вместо него звучат простые и понятные слова: во Франции – посредник, в Испании – народный защитник.
Русский язык всё больше пронизывает низменно-пошлая, уголовно-блатная и дворовая лексика, буквально нагнетаемая в устную речь и письменную продукцию многих категорий современных интеллектуалов. Уголовное арго стало престижным проявлением куража «продвинутых» суперменов. Небрезгливая речевая всеядность просто поражает: сотрудники правоохранительной системы называют самих себя и друг друга
