— Ага! — понимающе воскликнул Голиас. — Все ясно! — И он вытащил из-под плаща короткую палку, к концу которой был привязан кусок ткани, и небольшую склянку, после чего капнул немного содержимого из склянки на палку. Та мгновенно превратилась в метлу. Метла немного постояла перед путешественниками по стойке «смирно», а затем двинулась вперед, яростно подметая тропу и расшвыривая кости по обочинам.
— Входить в Страну Гоблинов следует, соблюдая определенные меры предосторожности, — пояснил Голиас. — Тут дело не в том, чтобы просто идти, а в том, чтобы избегать хождения определенного сорта. Стоит последовать этому мудрому правилу, и все идет как по маслу. В данном случае пустые пространства между трупами были заколдованы.
Метла, расчистив тропу на участке до поворота, остановилась и принялась нетерпеливо подпрыгивать на месте.
С виноватым смешком Голиас устремился вслед за ней. Аматус усмехнулся. Он понимал, что алхимик не один час провел за изучением природы путей зла, способов их заклятия и того, как при этом пользоваться магическими метлами.
Вскоре после поворота путники оказались в огромном сводчатом зале — дилетантской копии какого-то помещения надземного мира. Появление незнакомцев вызвало большой шум. Голблинские вельможи разбегались в разные стороны — видимо, для того, чтобы поскорее занять подобающие места.
Идти к королевскому трону по проходу между придворными оказалось еще более противно, чем по тропе, усеянной трупами. Львиную долю вельмож составляли умалишенные, причем почти поголовно буйные, а будучи гоблинами, они являли зрелище отвратительное даже для своих сородичей. Разодеты придворные были опять-таки в некое подобие одежд надземного мира, а уж то, как эти одежды были кроены-перекроены, отражало степень помешательства их владельцев. У одной дамы вокруг выреза декольте были вышиты шаловливые ручонки, а у одного вельможи-горбуна горб был украшен гребнем из павлиньих перьев. Если на теле гоблинов имелись незаживающие болячки, они и не думали прятать их от посторонних глаз — нет, язвы выставлялись на всеобщее обозрение, а то еще бывало, что детали платья просто-таки к ним пришивались или прикалывались булавками.
Сэр Джон еле слышно поругивался и старался по возможности смотреть прямо перед собой. Левую руку он держал под плащом, поближе к ремню, к которому были приторочены три мушкета и кинжал, а правой рукой сэр Джон незаметно сжимал рукоять меча. Психея быстро наклонилась — как бы для того, чтобы поправить сапог. На миг сверкнула сталь. Аматус тоже не удержался и сжал рукоять меча. Глянув краешком глаза на Кособокого, принц понял, что и он на всякий случай держит оружие наготове.
