— Ну, тогда ты точно сэр Джон Слитгиз-зард. Любой другой на твоем месте что-нибудь измыслил бы, думая, что тебе это известно.
Сэр Джон, хмыкнув, сунул мушкет в кобуру и неожиданно спросил:
— Пока что мы установили, что я — это я, а как насчет тебя, герцог?
— А кто бы еще задал тебе такой вопрос? — буркнул герцог и вышел из укрытия. — Ну, как поохотился? — поинтересовался он.
— Двое моих лежат поверх одного твоего. Я впереди. Наверное, мои спешили за весточкой от твоего?
— Весьма вероятно. Где ты их перехватил?
— Первого — около Вульгарианского посольства, он тащился за принцем, а второй присоединился к нему в таверне. А в таверне у меня человечек есть, парень по имени Гарк…
— Помню-помню, опытный парень, всегда начеку. И сведения полезные поставляет. — Герцог и его старый товарищ пошли дальше по переулку, готовые к любым неожиданностям. — Ты догадываешься, который час? — спросил Вассант.
— Судя по бою курантов, поздний вечер, — отозвался сэр Джон.
— В таком случае можно заглянуть в театр. Вот-вот должно начаться представление. Аматус собирался его посетить.
— Решено, — кивнул сэр Джон. — Давай найдем извозчика… так мы избежим лишних подозрений, да и разговоров меньше будет, чем если бы мы шатались с тобой вдвоем по ночным улицам.
Герцог согласно кивнул. На ближайшем перекрестке они наткнулись на старую карету — изрядно потрепанную, но чистую, и велели кучеру отвезти их к заведению под вывеской «Пестрый газебо».
— Сегодня там выступает королевская труппа, а некоторые из любимых актеров принца играют главные роли, — сообщил другу сэр Джон Слитгиз-зард.
Театром герцог Вассант никогда особенно не увлекался, почитая это искусство вульгарным. Вдобавок в тех заведениях, где разыгрывались спектакли, запросто могли вычистить карманы или срезать кошелек. Кроме того, герцог был ценителем хорошей музыки, а театральные оркестрики чаще всего безбожно врали. Он обожал грациозные танцы, а в театре танцевали как угодно, только не грациозно. Он любил честность и прямоту, а актеры только тем и занимались, что притворялись другими людьми. А вот сэр Джон, напротив, был заядлым театралом и поэтому все время, пока они ехали, распинался о том, каких замечательных артистов им предстоит увидеть.
— Видишь ли, — вещал сэр Джон, — это, безусловно, величайший сюрприз для всех, кроме Седрика, — то, что Родерик оказался драматургом. Но, судя по всему, он тайком занимался сочинительством много лет, и говорят, многого достиг. Пьеса, которую дают сегодня, если верить слухам, просто шедевр. Называется она «Маска убийства», и в ней рассказывается о том, как…
