– Нет… Мы не можем взять вас на квартиру, – наконец произнес мужчина. – Без паспорта. За… джинсы… Даже за концерты. Это странно. Противозаконно. И неудобно.
«Господи, – подумала я, – что за, мягко говоря, тру́сы?!»
– А если добавлю шубку? – не сдавалась я.
Они вместе поднялись из-за стола и уставились в меня строгими взглядами: мол, пора и честь знать!
– И две пластинки Галича! – отчаянно торговалась я.
– Галича? Откуда? – со священным трепетом прошептал мужчина.
Женщина толкнула его в бок и добавила бесцветным голосом:
– Нет. Нам ничего такого не нужно. И Галича тоже. Извините…
Мне оставалось вылить на их молодые головы правду.
Мол, дорогие мои родители, вот она я, ваша родная дочь, пришла навестить вас в вашей беззаботной советской молодости, принесла вам подарки и готова вынести из своего нынешнего процветания все, что у меня есть, лишь бы вы мне поверили и оставили у себя. А в доказательство еще могу принести вам ваши же фотографии и свое свидетельство о рождении. И расскажу, что было, что есть и что будет… если вы не выставите меня за порог.
Бред! Вот тут они и вызовут милицию или «скорую».
Я готова была разреветься. Они стояли и смотрели на меня, красноречиво указывая на дверь. Стояли и смотрели…
«Где ты теперь, папа?» – вдруг подумала я. Если бы сказать тебе, что через двадцать лет ты будешь жить в Америке в приюте для пенсионеров-эмигрантов, в так называемом кондоминиуме? И не узнаешь меня так же, как и сейчас, когда я приду туда по делам и разыщу тебя среди тамошней общины?.. Бесцветным голосом ты спросишь, где похоронена мать, хорошо ли я зарабатываю, и угостишь жиденьким кофе без кофеина. И будешь нервно ждать, когда я наконец-то уйду. Как ждешь этого сейчас…
…Щелкнул замок, по коридору пронесся ураган, оставив за собой:
– Я – пить!
В кухне зазвенела посуда, из крана полилась вода.
– Вера! – встрепенулась женщина. – Не смей пить сырую воду!
Дымка стремительно выскочила из комнаты, за ней вышла и женщина.
Напряжение разрядилось.
– Это – дочка, – объяснил мужчина. – Все время за водой бегает!
– Да, – сказала я. – Я познакомилась с вашей дочкой еще вчера. Хорошая девочка…
– Так это она вам сказала о свободной комнате?
– Ага… – кивнула я и добавила последний аргумент: – Я бы могла в те дни, что буду жить у вас, позаниматься с ней математикой.
Он посмотрел на дверь и тихо сказал:
– Честно говоря, за Высоцкого я бы согласился… Но…
В двери заглянула девочка, пропуская женщину вперед. Заметив меня, она раскрыла рот:
