— Да. Самым сложным моментом в случае с вашим отцом было то, что кровь полностью прекратила циркулировать. Иначе говоря, на двадцать минут все жизненные процессы остановились. Мозг был защищен благодаря холоду. Когда все идет нормально, примерно в девяноста процентах случаев мозг не повреждается и аорта вновь начинает питать кровью мозговые сосуды.
— А в случае с моим отцом что произошло?
Майя почувствовала слабость во всем теле. Она бы с удовольствием выпила чашку кофе и съела круассан. Врачам стоило бы беседовать с родственниками больных за столом на кухне, а не в коридоре, где трудно устоять на подкашивающихся ногах.
— Как я уже говорил, ваш отец приходит в себя медленнее, чем обычно. На данный момент нет поводов для беспокойства, потому что, разумеется, действуют факторы сильного наркоза и временного прекращения циркуляции крови. Просто нужно проявлять осторожность.
— А что может случиться?
— Возможно, придется делать внутримозговое вливание…
— Это очень рискованно?
— Прежде чем обсуждать степень риска, нужно сделать повторную электроэнцефаллограмму чтобы заново оценить ситуацию.
— А потом?
— Позвоните мне сегодня во второй половине дня, и я надеюсь, что смогу сказать вам больше.
— До которого часа вы пробудете здесь?
— Примерно до восьми вечера. Если все будет хорошо.
— Вот как? Но ведь вы здесь со вчерашнего утра. Неужели вы не устали?
— Обычное дело для больниц — ужасающая нехватка врачей и медсестер. Все упирается в бюджет… А сейчас езжайте домой.
Он слегка улыбнулся и пожал ей руку. Но Майя чувствовала, что мысли его где-то далеко.
Несмотря на толстую стеклянную дверь, Майя слышала тонкое попискивание реанимационной аппаратуры. Она спрашивала себя, как можно изо дня в день находиться между жизнью и смертью и как врачи и медсестры могут переносить такой стресс. Люди, работающие в больницах, всегда вызывали у нее восхищение.
В зале прибытия Южного Орли Майя лихорадочно ждала самолета компании «Эйр-Либерте». Наконец за спинами спешащих деловых людей она заметила Мориса. На нем была вельветовая куртка, несмотря на тридцать градусов в тени. Майя улыбнулась. Жители Юга всегда представляют себе Париж холодным и дождливым, даже летом. Морис обхватил ее лицо ладонями и прижал губы к ее губам. Его поцелуй был жадным и страстным.
— Я страшно соскучился по твоим губам. И еще мне хочется обхватить твои груди прямо здесь… Мне тебя так не хватало!
— И мне тоже тебя не хватало. Спасибо. Спасибо, что приехал, любовь моя.
