— Сам его бери, — огрызнулась Ровена.
— А мне казалось, он в твоем вкусе.
— Папа…
— Я же вижу, как ты на него смотришь. И вижу, как он смотрит на тебя. Вы нравитесь друг другу. И не отпирайся. — Он хмыкнул. — Влечение есть. Это уже хорошо.
— Хорошо? — Она окинула его гневным взглядом. — Что хорошего?
— Что тебя тянет к нему. — Отец погладил ее плечи. — Расслабься.
Ровена подчинилась, опустив голову, пока он разминал ей затекшие мышцы.
— Меня к нему не тянет, папа. Он в трех шагах от трона, а ты знаешь, как я отношусь к аристократам.
— Изабелла же тебе нравится.
Ровена только рукой махнула.
— Изабелла женщина. А я говорю о мужчинах. К тому же Джейка подозревают в похищении короля.
— Чушь. Этот парень и мухи не обидит. Ты только посмотри на него. Видишь, как он ласкает щенят?
Ровена издала слабый стон. Нужны ей эти напоминания о мягком характере Джейка! Как будто у самой глаз нет.
— И ты веришь, что этот парень убил короля?
Ровена украдкой взглянула в сторону Джейка. Он держал в каждой руке по щенку, а еще один зевал у него на коленях. Они казались такими маленькими в его больших ладонях, но совершенно его не боялись, а один так даже начал грызть его палец.
Способен ли этот человек на убийство?
— Нет. — Ответ прозвучал раньше, чем Ровена успела задуматься.
Отец похлопал ее по спине и опять начал разминать ей мышцы.
— Я всегда знал, что у тебя хватит ума узнать хорошего человека при встрече.
Девушка нахмурилась. Отец был директором местного банка и отлично разбирался в людях. Она всегда ценила его мнение… особенно с тех пор, как он, единственный, посоветовал ей остерегаться Генриха.
— Значит, Джейк Стэнбери — хороший человек? — тихо спросила Ровена.
Отец задумался над ответом. Затем сказал:
— Я бы поставил на это свою последнюю монету.
— А последнюю монету твоего банка?
— Не задумываясь.
Ровена застонала. Потрясающе. Нет, это просто потрясающе. И что же, скажите на милость, ей теперь делать?
Она не смогла бы устоять перед Джейком, даже будь он преступником. А теперь, когда она почти убеждена в его невиновности, это и вовсе невозможно.
