- Он не мой варвар! - неожиданно вспылила Саида, но почти сразу успокоилась. - Уна...
Она не решилась продолжать. Воительница, которая получше раскладывала мокрую одежду Саиды у огня, обернулась.
- Тебя что-то тревожит?
- Да, тревожит, - Саида натянула покрывало на плечи.
- Что же?
Восточная девушка вздохнула. Взгляд ее сделался задумчивым.
- Понимаешь. Я не знаю... не знаю, правильно ли поступила, что поехала с вами.
Уна подняла брови.
- Ты жалеешь о своем решении?
- Дело не в этом. И даже не в том, что теперь мне уже домой не вернуться. Меня пригласил плыть с вами Мрай, а не Искандер...
- Ну и что, что не Искандер??
- Не гневись, я не имела в виду... Искандер лидер вашего отряда...
- Нашего, - амазонка в последний раз одернула рубаху, добившись того, чтобы она сушилась, а не горела.
- Нашего отряда, - поправилась восточная девушка. - А Мрай просто предложил мне плыть с вами потому что...
- Я догадываюсь, зачем он предложил тебе с нами плыть, - Уна усмехнулась. - Но теперь ты колеблешься, хотя уже поздно. Причины варвара для меня, и для всех нас видны как на ладони, и они просты: он - мужчина, а ты - привлекательная женщина. Меня удивляет другое. Удивляло еще, когда твои колени впервые коснулись борта нашего судна.
- Что же тебя удивляет?
- Мрай - дикий самец, и его поведение подчинено его же диким страстям. Он невоздержан. Захотел - и позвал. Даже не будучи уверен, что ты - та самая женщина, что нужна ему раз и на всю жизнь. Однако мне интересно, что двигало тобой, когда ты пошла за ним?
Саида не ответила. Она чувствовала, что ей стало немного полегче, что болезнь отступила, хотя еще не сдавалась. Восточная девушка лежала под покрывалом, и только блики костра плясали на ее лице.
- Я не знаю, что двигало мной тогда, - наконец произнесла она, когда Уна уже потеряла надежду на ее ответ. - Может, после битвы бок о бок с вами я не захотела возвращаться к книгам и безделью в моем доме. А может... я сама не знаю, была ли другая причина... а ты?
- Что - я?
- Ты знаешь, что движет тобой? Я... про тебя и... паладина.
Воительница нахмурилась.
- Он - не человек, и не мужчина, он - орудие Света, - колдунья говорила тихо, но в пустой комнате звуки ее голоса были хорошо слышны. - Свет дает много, но и требует служения себе - целиком и полностью. Паладин не может иметь своих желаний, своих страстей, подобных тем, что испытываем мы, смертные. Рядом с тобой в нем поднимаются невоздержанность и вожделение. Я... видела... вас на корабле. Ты знаешь, что будет, если оружие Света... сломается. И вот теперь... нет, не перебивай. Я ни с кем не говорила, но много думала об этом. Потому хочу спросить тебя напрямую, раз уж получился у нас такой разговор. Что движет тобой, когда ты принимаешь его... в свою душу и... в свои объятия?
