Амазонка вновь обернулась, скользнула по высокой, крепкой фигуре воина Света взглядом. Она знала кто она. И кто он. Знала и ту разницу между жизнью в племени амазонок, и жизнью других людей. Но не могла и не хотела сопротивляться тому чувству, зародившемуся еще во время странствования по болотам, в боях с нечистью, восстающей вновь и вновь. Тогда, в подвалах Андариэли, Уна поняла, что смотрит на Избранника не так, как полагается смотреть провожатому и охранителю. Но уже тогда девушка не хотела вытравливать из сердца этот росток.
Улыбнувшись, амазонка перевела взгляд на море: иногда молчать лучше, чем говорить. Особенно когда рядом с тобой человек, за которым и ради которого готова следовать до самого края света и земли.
Меж тем, на причале, северный варвар, наконец, сказал то, что долго не могла вытолкнуть из себя его всегда зычная и громогласная глотка.
- Ты... оно конечно, куда девице таких благородных кровей якшаться с... но... могет быть... ты поедешь со мной... с нами?
Слова Мрая повергли восточную девушку в смущение. Ей вспомнились освещенные бликами светляка каменные своды гробницы Тал Раша и тот поцелуй, который она тогда приняла за оскорбление. Выходит, что он не был оскорблением? Или все-таки был? Несмотря на молодость, Саида была женщиной, хоть и очень юной, а женщина всегда способна подметить, когда на нее смотрит мужчина. Но сейчас Саида была в растерянности. Девушка не была готова к тому, что предлагал ей варвар. Она, дочь придворного мага высшей степени, волшебница и наследница всех богатств отца. Саида понимала, что она теряет, если сейчас взойдет на борт корабля. Всеобщий почет, спокойную жизнь, замужество за молодым магом из достойной семьи... А если она согласится, у нее будет только волшебный посох, которым она оглушила стороживших ее служанок, это платье, не пригодное для путешествий и огромная неизвестность впереди. Что ждет ее в Курасте? Куда она отправится потом, когда все закончится, если ей посчастливится остаться в живых? Саида никогда не была глупой, и она понимала, что предложение плыть с ними исходило не от Искандера, а от Мрая. Паладин ни словом не обмолвился о том, что ему нужна ее помощь. Вместо этого он сам перепроводил ее к отцу и вежливо распрощался. Согласно обычаям. Значит, если она сейчас поедет, то она сделает это ради Мрая!
Перед глазами ее встали картины серого стального неба над неприступными снежными вершинами. Полуодетые в шкуры люди, носящие оружие за плечами, как это делал и Мрай, не замечая холода, бродили по заснеженным улицам мрачного города, где даже камень домов дышал жутким холодом... Саида увидела себя, кутающуюся в жалкую шубу, под презрительными взглядами, которые бросали на чужинку светлокожие северяне. А ведь она не давала Мраю согласия быть с ним! У нее даже в мыслях этого не было!
