— Это еще почему это? — опешил Дрел. — Традиция?
— Но не совать же камушки Грани магам Магистрата, да войнам по карманам. Того гляди потеряют в горячке боя. Жалко будет страсть!
Друзья быстро переправили сундуки с дарами под водяную защиту башни Иллириэли. И едва зашли внутрь, как наткнулись на медленно спускающуюся по ступеням, потирающую глаза и сладко потягивающуюся Чари.
— А вы все чего не спите-то? Проснулась — мужа нет. Спустилась — друзей нет. От меня секреты? Или что то похуже? Так не честно, — чуть надулась Чари.
— Я тут тебе родная подарочек передать хотел, — Дрел подошел и нежно обнял возлюбленную.
— Подарочек, — тихо заворковала Чари, млея от объятий.
Фиолетовый кристалл Светгардиона блеснул в широкой пятерне. Она приняла его на ладонь.
— От друзей, милая. Все-таки от друзей.
— От Грани? — душа Великой учуяла след мира огня. Перья за ушами Чари встали дыбом, а глаза блеснули яростью. — После того что с тобой сделали они друзья?!
Поход праведного поклонения. Арллур
…- Фиэней и Генар! Они падут к нашим ногам первыми! Нет такой силы и таких помыслов, что удержат Изгоев от обороны этих святынь Эндоры. Честь пригонит их похлеще плети к этим стенам! — Нианна быстро шла по коридору, покидая потаенное обиталище Арла в подземельях Арллура. Улир, не переставая восхвалять в мыслях Могущество Господа, едва поспевал за ней.
— Тебе нужен отдых, моя Хотари. Токи перерождения должны выставиться в твоем теле. Я вижу неоднородности в светимости твоих тканей, — Хотар тайно жаждал ее немедленных объятий на своем ложе.
Нианна резко остановилась и обернулась. Улир едва не налетел на нее, приблизившись лицом к лицу вплотную. Ноздри инстинктивно вздулись жадно вдохнув аромат богини. Великая скользнула тонкими пальцами по его щеке и прижавшись всем телом подарила пьяняще пламенный, возжигающий страсть до безумства ярости долгий, блуждающий сплетеньем губ, поцелуй.
— Мой спаситель, мой господин, — томно выдохнули влажные уста Хотари. — Я вся твоя. Вся без единого остатка, — мед ее голоса топил мужской разум в мягком обещающем забытьи. — … Но прежде я должна исполнить волю Господню — либо покорить Изгоев, либо вырвать, вычеркнуть, выжечь даже упоминание о них из памяти Эндоры!!! — ее глаза вдруг превратились в две алые бездны бурлящей раскаленной стали.
Улир жаждал в них смерти и блаженства. Его воля принадлежала только ей! Навсегда ей!
— Да! Властительница моей души! С тобой! Ради тебя!… Во имя Всевышнего! — восторженно-безумно прошептал Хотар. Огненное влечение плоти само собой устремилось в радостную жажду схватки ради возлюбленной и блаженства с ней.
