Я не ждал, что она что-нибудь скажет.
Моя любовница была глуповата.
Мы почти никогда не разговаривали. Нам это и не было нужно. С тех пор, как мы познакомились в доме новоанглийского стиля, – над Ботаническим садом, – где я наблюдал за ней, а она за мной, мы не больше чем десятком фраз перебросились. Она с любовью и уважением относилась к мужу. Я предпочитал не говорить о том, как отношусь к жене. Мы просто сошлись на том, что нам – каждому по своим причинам – необходим адюльтер. Это было выгодное сотрудничество. Причем, разумеется, речь шла не только о сексе, хотя и секс был хорош. Просто ей понадобилось Изменить. Как, наверное, и мне. Так что мы молча встречались где-то в городе, после чего я вел, или она меня, – в зависимости от того, кто снимал на этот раз квартиру, – и заходили в подъезд, где брали друг друга за руку, если людей в подъезде не было, или ждали, когда лифт привезет нас наверх, – потому что предпочитали квартиры под крышей, – и заходили внутрь. Где, словно нехотя, оказывались у кровати.
Как будто в ней магнит был, а мы – напичканы железом.
На кровати я обычно сдирал с Лиды юбку, и становился перед ней, а она, сидя – в колготках, – сосала меня, – стаскивая джинсы. Мне нравилось, как она берет в рот, и придерживает меня рукой снизу. Не цепляется, не сжимает, а держит.
Как жрица – чашу со священным вином.
Ладонью вверх, бережно, на уровне своего лица. Так жены фараонов принимали ладонями Солнце. Лида принимала луч моего члена, как божество, и обсасывала его: мягко, глубоко, долго. После того, – придирчиво оглядев, – она занималась, наконец, собой. Стягивала колготки – вместе с бельем – и задирала ноги, притягивала меня к себе. Чаще всего мы делали это в миссионерской позе, хотя сначала, конечно, я продемонстрировал все навыки и умения. Но мы отказались от этого уже со следующего свидания: она дала понять, что предпочитает трахаться, глядя в глаза партнеру.
Мне эта мысль показалась свежей и я согласился попробовать. И вот, оказалось, что это и правда лучше всего.
Посмотри мне в глаза, сказала она, когда мы трахались в первый раз.
Строго говоря, мы еще не трахались. Она отсосала мне, но я не кончил, после чего вытащила из сумки пачку презервативов, надорвала кровавым длинным ногтем единственное, в чем она допускала излишества, это маникюр, – и, придержав кончик, поместила его. Потом, глядя на меня снизу, прижала кондом губами и развернула на мне руками.
Смотрю,
