Да ну, что за глупости, сказал я.
Просто отличный секс, и, как раз, полдня свободных, сказал я.
Ну… сказала она.
Я положил руку ей на плечо, она инстинктивно отодвинулась. Нас, должно быть, очень хорошо было видно с улицы, потому что окно было на всю стену. Но с опаской она поглядывала и на дверь. Позже я узнал, что стекло-стена было особенное, и в него ничего не было видно с улицы. Она говорила мне об этом, когда раздевалась полностью, и просила прижать к стене, и взять стоя. Почему-то, больше всего она любила именно так. Не очень удобно, но зато искренне. Когда я кончал, вцепившись ей в волосы, – и задирая ее голову так, что она видела потолок, – мне все мерещилось прошлое школьной шлюхи. Должно быть, ее так трахали мальчишки, заходившие вечерами в подъезд. Но Лида, смеясь, божилась, что рассталась с девственностью лишь в первом браке.
Откуда же у тебя такая любовь к таким позам, говорил я.
Тебе не кажется, что ты окончательно съехал, милый, говорила она.
В смысле, говорил я.
В обычной жизни ты притворяешься нормальным, говорила она.
В то время, как настоящий ты только в сексе, говорила она.
Но в сексе ты совсем разложился как личность, говорила она.
Не говори мне, что тебе не нравится, говорил я.
Нравится, но лишь как приправа, а ты в этом погряз, говорила она, и я замечал легкую тревогу в глазах.
Ты кажется и правда насильник и психопат, говорила она, когда я слишком грубо дергал за волосы.
Предъявляй все претензии к Алисе, говорил я, смеясь.
Это была ее идея, и свинг, и все такое, говорил я.
Что же, по крайней мере, тебе действительно лучш… шипела она.
Заткнись, говорил я, и трахал ее, связанную, у стены, перед тем, как отхлестать как следует.
Но это случилось позже. Поначалу же у нас был нормальный, полноценный адюльтер и мы развлекались, и, как оно и бывает в начале романа, – любого, – мы лишь притворялись, и не говорили каждый другому, чего именно хотим.
Это у тебя со школы, сказал я.
Иногда к тебе заходили, потому что все знали, что ты сосешь, сказал я.
Ты выходила, и тебя прижимали прямо в подъезде, сказал я.
Поэтому сейчас тебе это ужасно нравится, сказал я.
Извращенец долбанный, сказала она.
Нет, нет и нет, сказала она.
Всем, милый, я обязана мужу, сказала она.
Я не знал многого, стоя перед ней – красивой, ухоженной женщиной в офисном костюме, – но кое о чем догадывался.
Погладил машинально громадный стол.
Я гладил его, как ногу женщины. Я ждал. Лида сказала:
Полчаса, – сказала она.
