Какой это молдавский корабль ты там собираешься разбить бутылкой шампанского, аферист, сказал я Диего.
Он закатил глаза и прижал руки к паху, изображая молдавского министра иностранных дел, посещавшего не только свинг-вечеринки, но и торжественные мероприятия – причем с одинаково постным выражением лица, – и пробубнил.
Открытие международного порта в устье Дуная и торжественный спуск на воду первого судна, кото… сказал он.
Возьми меня с собой, капризно сказала Алиса.
Мы с Лидой переглянулись.
Мон амур, по условиям дипломатического протокола я вынужден быть там с моей прекрасной толстопятой русоволосой женой, моей конфеткой, моей м-м-м-м-м, сказал он.
Вынужден, сказала, смеясь Лида, ах ты засранец.
Разумеется, вы едете с нами, загорелся Диего.
Как вам пирог, сказал я, горделиво раскладывая ржаное тесто с тремя видами мяса и зелени по тарелкам.
Амиго, когда моя служанка сбежит от нас с цирком, я найму тебя в повара, сказал он.
Быстрее бы, сказала ничего не значащим голосом Лида, отправляя себе в рот кусочек пирога. Я отдал должное самообладанию своей любовницы. Еще вчера она, содрогаясь у меня на руках, отказывалась возвращаться домой – туда, где ее муж каждую ночь трахает свою сестру. Которую держит для всех служанкой. И трагическую историю о смерти которой – сестры, сестры, – так любит рассказывать, прослезившись.
Он вытирает об меня ноги, они вытира… говорила она, повторив это раз сто, не меньше.
А я гладил ей спину, поглядывал в окна, и все ждал, чтобы это поскорее кончилось.
Потому что я вдруг очень захотел к Алисе.
Но до того, как мне удалось успокоить Лиду, я узнал много интересного. Начиная от того, где же действительно родился Диего, и заканчивая нюансами его вечеринок. Узнав все, я подумал, что неустойчивый центр силы – центр тяжести, – нашей четверки плавно переходит ко мне. Но забыл о том, что женщина, которой нечего терять, опаснее даже китайской кошки, загнанной в угол.
А Лиде и правда уже нечего было терять.
…как вкусно, сказала Алиса, и отложила пирог, почти нетронутый.
Лида же, распробовав, принялась подчищать тарелку. В отличие от Алисы, она ела как мужчина – не стесняясь, и много. Еще положить, спросил я. Угм, кивнула она. Алиса глянула презрительно и отщипнула еще кусочек с ноготь. Ешь, дорогая, сказал я. Она улыбнулась мне, и через силу что-то пожевала. Я налил всем еще виски. Если ты не хочешь, я съем твою порцию, сказала раскрасневшаяся Лида. Я вдруг понял, что она пытается успокоиться, жуя.
