Взявшись за руки, новоиспеченные друзья пошли к ограде Кафедрального Собора. Когда они приблизились к бомжам, Григорий остановил Мунтяну поодаль, подошел к собравшимся, и поднял руку.
– Важные вести, – взволнованно крикнул он.
Бомжи, привлеченные необычным поведением вожака, подошли к Григорию поближе. Когда собрались все, Григорий от волнения заговорил как герой «Одесских рассказов»:
– Люди. Бомжи! Я имею сказать вам новость, которая перевернет ваши сердца, и всю вашу жизнь.
Из толпы раздались голоса:
– Стеклянные бутылки отменяют?
– Теплотрассу у аэропорта наконец-то починят?
– У собак туберкулез, и их нельзя больше есть?
– Маринка с базара подцепила триппер?
Видно было, что люди волновались. Григорий переждал минуту, потом вновь поднял руку:
– Все, что вы сказали, это тьфу! – демонстративно плюнул он. – Бомжи, я имею сказать настоящую новость. Бомжи, мы живем вовсе не в Советском Союзе. Вы, оказывается – граждане независимого и суверенного государства Молдавия!
Несколько минут люди, ошеломленные, молчали. Наконец, один из мужчин сорвал с головы женскую соломенную панамку и завопил, что есть мочи:
– Виват!!!
* * *
– Ну, скажи. Скажи. Ну, пожалуйса! Давай!
Сергей, отдуваясь, лежал на диване, держа руку на лбу Натальи.
– Говори, давай!
– Ну, хорошо, – улыбнулся он. – Блядь.
– Нет, – капризно скривила губы она, – жестче. Ты – блядь. Давай.
– Ты – блядь.
– Петреску, – вздохнула она, – у тебя получается без души. Как будто, «ты – в форме». Или «ты – на туфлях с высоким каблуком».
– А что, – задумался Петреску, – ты и в самом деле в туфлях на высоком каблуке пришла?
– Бог мой, – застонала Наталья, – трахаешься ты хорошо, а вот с оформлением… Да еще и тугодум.
– Какой есть, – обиделся лейтенант.
– Так вот, – она освободилась от его объятий, – пришла я действительно в туфлях на высоком каблуке. Сейчас вот отдохнем, я их надену, а ты – свой несчастный – разнесчастный китель, и снова будем трахаться.
– Китель не надену, – смеялся лейтенант, – я в нем себя буду чувствовать, как на планерке у начальства.
– Ох, Петреску…
– Не называй меня по фамилии, ладно?
– Ладно, лейтенант. Убери с меня ногу. Тяжелая.
«Какая есть», чуть было не сказал Сергей, но вовремя сдержался. Беседуя с ней, он всегда чувствовал себя в проигрыше. Не так, как в постели. Отдавалась она умело и самозабвенно. Для лейтенанта, считавшего до сих пор самым извращенным моментом своей половой жизни тот день, когда одна из его подружек напялила перед сексом чулки в крупную сетку (ты понимаешь, зачем в крупную? – мурлыкала она) Наталья стала просто ошеломляющим открытием.
