— Ой-ой-ой, это Вы, Виталий Алексеевич! Простите меня великодушно, простую смертную! Но, поверьте, со мной все в порядке! Можете не беспокоиться и идти на все четыре стороны, три буквы… Ой, то есть! Я хотела сказать, ступайте с богом.
Для эффекта Юля похлопала ресницами, построила невинные глазки, мысленно прикопала Виталика под ближайшим деревом, потанцевала там шаманские танцы, попила чайку и поняла, что в мыслях уже ушла от темы куда-то очень далеко.
Мужчине нечего было сказать в ответ, так как настаивать в присутствии других учениц он не рискнул.
— Ладно, сами разберетесь, — пробасила Валя, а затем бархатным медвежьим голосом добавила: — Иди сюда, малыш.
Малыш, которым оказался, конечно же, Владик, проворно забрался на плечи Вали. Так они и ушли.
Инна молча стояла невдалеке. За все то время, пока Юля была без сознания, да и когда Юля очнулась, Инжефалина Распикулертона Престинарио не произнесла и слова. Кареглазая, временно оставив Марину и Киру на Янин досмотр, подошла к Инне — девушка стояла буквально в тридцати шагах от места происшествия.
— Слушай, — Юля неуверенно посмотрела в сторону и почесала затылок. — Это было внезапно… Просто я не могу, ну… Черт… — говорить Инне «нет» было в миллион раз труднее, чем Виталику. Все-таки за то время, что девушка проучилась в этой школе, она сердцем успела прикипеть ко многим личностям. И Инна не была исключением.
— Поверь мне, новенькая… Лучше сделать и жалеть, чем не сделать и все равно жалеть… — отозвалась девушка, но в ее голосе не было грусти, лишь небольшое сожаление. — Я все понимаю. Тает лед, приходит весна… А ты та, кто управляет сезонами этого года…
— Я рада, что ты… понимаешь, — Юле было ужасно неловко и стыдно.
— Иди, Юля… — девушка первый раз за все это время обратилась к кареглазой по имени.
Юля только хотела уже облегченно развернуться и уйти, как внезапно остановилась. Горечь неловкости сменилась вдруг приятным осознанием того, что Инжефалина Распикулертона Престинарио несмотря на все будет ей верным другом.
— Кстати, — кареглазая уже направлялась обратно к Марине. — Ты очень красивая.
— Спасибо, — отозвалась Инна и растворилась в деревьях, потому что когда Юля оглянулась, то Инны не увидела.
Улыбнувшись, кареглазая засеменила еще быстрее. Яна, которая была бы не Яна, если бы не сделала этого, спросила:
— М? И как Инна целуется? Плевать, что ты потом упала в обморок… Ну, так как? Интересно, так же или?..
— Или?! Так же?! Ты что?! Целовалась с Инной? — Юля была шокирована.
