— Уилки все помнят, кто с букварём знаком. А я тебе про Фрэнсиса толкую, который геном человека расшифровал.
— А-а… геном… И чего он?
— Он написал книгу «Доказательство Бога». Для таких, как ты, идиотов, — Макар разлил по рюмкам и протянул одну Михаилу Давыдовичу.
— Ты всё время меня оскорбляешь! — попытался обидеться профессор.
— Ты, в свои критические дни, чего только не делаешь, я же тебя не попрекаю, — невозмутимо ответил Макар и выпил. — Давай, — кивнул он на рюмку, — делай, кто-то ведь звонил в колокол. Явно не Хемингуэй.
— Кто знает, — задумчиво отёр губы Михаил Давыдович после выпитого, — значит, и к тебе приходили?
— Приходили. Да собирайся ты!
— Это правда, что Конец Света?
— Я так думаю, сегодня в полночь…
— Я спал как убитый…
— Тем лучше.
— И кто звонил в колокол?
— Я понимаю так, тот, кто хочет спасти этот мир. Меня, во всяком случае, правильнее сказать, мою душу, этот дилетант-звонарь спас.
— Дилетант?
— Ну да… Я так и не понял: набат или благовест.
— Это имеет значение?
— Для тебя — нет! — Макар начал терять терпение. — Давыдыч, ты бы штаны-то надел! Рубаху какую-нибудь. Некогда мне тебе всё объяснять, я же тебе не по одному разу уже втолковывал, ветхозаветный ты мой!
— Ты же знаешь, Макар, я многое забываю. Завтра могу и не вспомнить, — примирительно сказал профессор.
— Не хрен было добро со злом смешивать, — ухмыльнулся Макар.
— Щас… Минуту… Если я надену джинсы?
— Да хоть юбку шотландскую! — взорвался-таки Макар и налил ещё по одной рюмке. — Вчера ты готов был вообще без штанов ходить, ради проявления свободы.
— Ну, не напоминай, — взмолился Михаил Давыдович.
— Без меня где нужно напомнят.
— Фрэнсис Коллинз, говоришь? — вспомнил вдруг профессор, застёгивая молнию на ширинке. — А где можно взять эту книгу? Он что — с научной точки зрения писал?
— Раньше надо было читать. Пошли. А! Рюмки возьми. И шоколадка вон лежит.
6
Пантелей из-за «врождённой» рассеянности несколько раз включал электрический чайник, пока не понял, что электричества нет, хотя до этого имел дело с тёмным туалетом и ванной, но там всё списал на одновременно перегоревшие лампочки. В двухэтажном особняке, который благодаря успешной карьере удалось выстроить отцу, Пантелей за пару лет так до конца и не разобрался со множеством тумблеров, включателей, сенсоров и прочей техникой, призванной обеспечить жильцам максимальный комфорт. В каждой комнате валялись дистанционные пульты, усеянные кнопками. С их помощью можно было открывать и закрывать жалюзи, приглушать свет, если он ярок, и наоборот, включать и выключать всю бытовую технику, выводить картинки с камер внешнего наблюдения на плазменные панели телевизоров, вызывать домработницу и кухарку… и много ещё чего, чем Пантелей почти никогда не пользовался. Но в это утро всё оказалось грудой микросхем и пластмассы. К родителям Пантелей не поднялся, отец обычно уходил раньше, а мать могла спать до обеда. Она давно уже не работала.
