Это не я, стучало в голове, не я. Я не мог.
Мальчишка стоял рядом, вздернув глаза к рекламному прямоугольнику над створками. Симпатичное лицо с пушком на щеках. Видно, что еще дуется.
Прости, сказал я ему мысленно, возможно, это из-за меня.
Потянулись станции. "Чернышевская". "Площадь Восстания". Вина грызла душу. Конечно, думал я, если представлять плохое, то оно обязательно… Просто знак другой, минус…
Он ведь, этот мальчишка, чуть не упал!
Вот где страх. Когда не ты, а другие вместо тебя. А еще хуже — когда по твоему, пусть неосознанному, желанию.
И как тогда с этим жить? Почти убийцей…
Кое-как я дождался "Пушкинской". Выскочил, не взирая на тянущую боль в ступнях, поднялся к судьбоносному барьеру на переходе.
Шесть пятьдесят.
Ну, Сергей, думал я, ты мне все расскажешь!
Люди поднимались. Люди спускались. Я вглядывался в лица, удивляясь, какие они все пустые. Словно действительно куклы или роботы двигались давным-давно проложенным маршрутом.
Меня продрал озноб.
Нет-нет, чушь какая, не поверил я. Наверное, я теперь все неправильно вижу. Не может быть, чтобы все…
— Привет.
Со стороны "Звенигородской" я Сергея не ждал и потому пропустил.
— П-привет.
Под руку с Сергеем стояла высокая девушка в темных брючках и фиолетовой блузе.
— Кира, — она помахала в воздухе ладонью.
Получилось непосредственно и совсем по-дружески.
Ямочки на щеках. Большие, как в манге какой-нибудь, глаза. Вьющиеся, длинные волосы. Ни короткой стрижки, ни стервозности, как я себе навоображал утром.
Вообще все не то.
— Н-николай.
Я взмахнул рукой в ответ.
Хорошая девушка у Сергея. Если мягко произносить, имя очень даже соответствует. Кира. Последнюю гласную тянете…
Я ощутил шевеление в груди — не влюбиться бы.
Чуть насмешливый взгляд Сергея вернул меня в явь.
— Пошли.
— К-куда?
— До "Достоевской" прокатимся. Не против?
Я пожал плечами. Мол, почему бы не прокатиться? Можно прокатиться. Кира улыбнулась.
На платформе мы встали тесной группкой. Поезд ждали молча. Мой запал как-то прошел. Из-за Киры я чувствовал себя стесненно. Не хватать же Сергея за грудки. А еще мне почему-то казалось, что все вокруг скрытно на нас поглядывают. Я даже задергался.
Потом было покачивание вагона. Случайное касание рук.
На "Достоевской" мы окунулись в толпу, спешащую на эскалаторы перехода. У самых эскалаторов Сергей отвел меня в сторону.
Кира, прижавшись к его спине, спрятавшись за ней, глядела на меня с каким-то странным ожиданием. Словно я должен был выкинуть нечто этакое.
