Гувернер Романовых | страница 6

Жильяр, находясь в непосредственной близости от Транссибирской магистрали, надеялся, если повезет, увидеться с Александрой после долгой разлуки. В Новониколаевске, что в 500 км от Омска, большевики уже захватили 22 эшелона и за несколько следующих недель завладели, по крайней мере, еще 160 железнодорожными составами. Вооруженные нападения, забаставки и нехватка угля также препятствовали движению поездов. 16 декабря 1919 года Жильяр вместе с Жаненом застрял на вокзале в Иркутске из-за восстания, поднятого эсерами. Стычки продолжались много дней, «потом правительственные части стали одна за другой переходить на сторону восставших».

Поезд Жильяра покинул Иркутск в тот момент, когда состав Колчака подходил к вокзалу. Он двигался очень медленно, перегруженный золотом, которым были наполнены вагоны. Чешские части отказались защищать адмирала, узнав, что Колчак только что отдал приказ разрушить тоннели Транссибирской магистрали перед двигавшимися по ним поездами, чтобы помешать отступлению. Эти действия были расценены всеми, кто, подобно чехам и французам, не успел выбраться, как измена, достойная смертной казни. Эсеры, с санкции генерала Жанена, арестовали Колчака и посадили его в тюрьму. Будучи принципиальными противниками смертной казни, они хотели судить адмирала. Через несколько дней большевики отвоевали у них город. По постановлению Иркутского военно-революционного комитета Колчак был расстрелян.

В Верхнеудинске Жильяр встретился с Теглевой. Они вновь отправились в дорогу в конце января 1920 года на личном поезде генерала Жанена: «Переезд через Забайкалье стал самым мучительным этапом нашего отступления. Больше месяца мы потратили, чтобы преодолеть расстояние в 900 км, отделявшее Верхнеудинск от границы с Маньчжурией». В конце февраля они достигли Харбина, где Жильяр встретил Николая Соколова, у которого находились материалы дела об убийстве Царской Семьи, а также дорожный сундук с человеческими останками, обнаруженными в урочище Четырех Братьев под Екатеринбургом, принадлежавшими, как тогда полагали, Царской Семье. Среди этих реликвий находился целый палец, вероятно, безымянный, якобы – Императрицы.

Вместе с Соколовым Жильяр имел доступ к шести многостраничным рукописным томам уголовного дела, в которых были собраны сотни свидетельских показаний, протоколы допросов и фотографии: «У каждого, кто принимается за чтение этих документов, возникает ощущение невероятного ужаса, но я не вправе поддаваться эмоциям».