Ветер стих на шестой день после Ньюфаундленда. Гольфстрим несет нас тихо и печально вместе с водорослями, "Судьба" сейчас ничем не отличается от обычной щепки во власти течений. Туман во всем и повсюду. Вверху, внизу, впереди, за кормой, слева и справа. Обвисшие паруса, кажется, сделаны из тумана, впрочем, и серое море тоже. Такое однообразное унылое смешение стихий сродни моему настроению. Если я сейчас выйду на полуют и встану над каютой мистера Барвика, то носовую часть моего корабля я не увижу. Туман поглотил ее, избавил меня от необходимости даже думать о ней. В то же время я заметил, что туман на море увеличивает все предметы. Канаты стали толстыми как змеи, водяные капли, срывающиеся с них, кажутся мне крупными глобулами яда. Сучки и щербины под ногами на палубе вырастают до размеров головешек из потухшего костра.
Если самые отъявленные негодяи из моей команды серьезно намеревались довести до конца свои предательские планы, то в последние двое суток они должны были проявить себя. Слепой, послушно бредущий в полусне сквозь сумрачные непроницаемые атлантические туманы корабль мог стать легкой добычей злодеев. В любую из этих ночей они могли перерезать мне горло, хотя это и стоило бы им нескольких собственных глоток, ибо Сэм Кинг теперь дежурит у моей каюты. Если бы почему-то они хотели избежать убийства, то могли бы отправить меня дрейфовать в лодке с немногими оставшимися джентльменами за компанию. Ни того, ни другого они не сделали, и опасения отпали, испарились. Выступив против них в Открытую, я показал им, что их Ричард Хед - жалкий трус, один из тех, кто смел за спинами других, но встретив достойного противника, бежит прочь, как перепуганная крыса. Я стреляный воробей, достаточно повоевал с ричардами хедами этого печального мира.
Мое обещание отпустить всех нарушителей закона в Кинсейле успокоило большинство из них. Они, я думаю, поняли, что я обещал им спасти их головы, если они помогут мне рискнуть моей собственной. Это честная сделка. Заключенная в ней ирония доставляет мне мрачную радость.
22 апреля
Начну с того, что вчера я уснул, уронив голову на эти страницы.
Индеец кричал.
Я проснулся. Меня разбудил его крик. Индеец кричал не переставая. Ужасным криком. Никогда не слышал ничего подобного.
Я вскочил, опрокинув кресло. Подбежал к двери каюты. Дверь была заперта снаружи!
В каюте я всегда держу топор. В рундучке под койкой. Вытащив рундучок, я схватил топор. И в одну минуту взломал дверь.
