– Бункеры, подземки… – Оля не скрывала сарказма.
– Да, Оля! И бункеры, и подземки. Там строят новую военную базу, а эта деревня оказалась в зоне исследования. Мы лишь убедили их, не просто захватить территорию, но и продолжить твои поиски.
– Мама, – девушка без сил упала на кровать, – Что мне-то теперь делать? Дурацкие военные!!! Дурацкие!!!
– Точно с ума сошла! – Анна Павловна присела рядом и обняла дочь. – Никогда, ты слышишь? Никогда так больше не говори. Ты же знаешь, у них везде есть уши.
– Мне плевать, я должна найти Максима.
– Тогда и мне плевать! Ты должна вести себя достойно! Должна взять себя в руки и перестать разыгрывать истерики. Нам нужно всего лишь увезти тебя домой.
– Я не хочу домой.
Пощечина огнем обожгла лицо.
– Скажи спасибо, что отец тебя не слышал. Он ползарплаты на таблетки тратит.
– Прости, – Ольга потерла щеку.
Анна Павловна встала с кровати и направилась к выходу.
– Твои слова ранили меня. Сильно ранили. Прошу тебя, перестань нести чепуху. Не рви отцу душу. Он итак превратился в развалину.
В груди защемило. Мать права: как можно быть такой эгоисткой? Они так долго искали ее, столько сил и здоровья положили на алтарь ее спасения. А она? Она не хотела, чтобы ее спасали. Она хотела остаться со своим белым волком. Хотела просто жить, хотела рожать маленьких деток, хотела когда-нибудь переехать в собственный дом. Все радужные картинки разбились о привычную обстановку ее комнаты в родительском доме. Ольга вела себя хорошо. Обняла отца, всплакнула, посетовала на больничную еду и попросилась домой. Чуть меньше суток в поезде и она получила, что просила. Но не что хотела.
У нее просто не было выбора. Она снова и снова возвращалась в заснеженное гнездо, где Максим впервые поцеловал ее, где в ее сердце зародилась самая настоящая любовь, где ее жизнь резко изменилась, и где у нее было право выбора. Это было так давно. А сейчас – никакого выбора.
Мать, как и обещала, попросила отца разузнать, что сталось с Максимом. Его в списках выживших не было. Анна Павловна не сказала мужу, кто этот юноша на самом деле. Оля тоже предпочла промолчать. Тем более, что она не верила, что Макс погиб. В списках выживших его не было, но это всего лишь человеческие списки. У военных нет списка волков, бродящих по окрестностям. Среди этих белых и серых спин обязательно есть та, чья шерстка знакома Оле по цвету, по запаху, по ощущениям.
Наверное, все друзья семьи сочли нужным убедиться в том, что девушка, прожившая больше двух месяцев в снежном плену, настоящая. Каждый день дома были гости. Изо дня в день Оля повторяла выдуманную историю о своем спасении, о добрых людях, приютивших ее под своим кровом. А Анна Павловна жалобна качала головой и повторяла: «Жаль, что все они погибли».
