– Мамонты, говоришь? Когда оттают мамонты, никому мало не покажется. Такое дерьмо наружу повылазит… А сколько скелетов из шкафов и сейфов да могил братских на свет божий объявится – уму непостижимо! Не боишься гнева праведного, гнева народного? Чай, у самого страшилок в укромных местах припрятано?
В ответ полковник загадочно лыбился, если можно было назвать улыбкой его звериный оскал. Он стал почему-то поглаживать себя руками, очерчивая круговые движения в области живота. Гулидов впервые со дня их знакомства наблюдал, что чекист находится в столь умиротворённом состоянии, чему несказанно удивился.
– Ничего, на сей счёт у нас колонны ассенизаторских машин в гаражах томятся. Похорохорься чуток, потом сам поймёшь. И моли Бога, чтобы не попасться мне на пути, когда большая сануборка от всей этой вашей дерьмократорской глупости начнётся.
Податев нахмурился. Улыбка слетела с его лица. Желваки, как работающие пневмомолотки, заходили на его скулах, в глазах появился нездоровый блеск.
– Меня больше интересуют муниципалы-крупняки, – неожиданно миролюбиво продолжил он. – Они обеспечат нужный нам процент голосов?
– Их основательно прессует вице-президент республики. Я ему большие перспективы обрисовал – членство в Совете Федерации, дипломатическую карьеру, а при хорошем раскладе и губернаторский пост. Он большой мастак выкручивать руки. В одной аудитории о мегапроектах соловьём заливается. В другой – речугу ни о чём на полдня задвинет. Народ ничего не понимает, в сортир им хочется, но сидят, сердешные, побаиваются. В таком состоянии они за любую, пардон, чушь проголосуют, лишь бы отпустили. Кого надо он в баньке попарит, а другому и на патриотизм нажать может. В общем, комсомольская закалка. Действует безотказно, как противоминный трал. Только я не ручаюсь за его адекватность, когда он прознает, что вся эта катавасия не под него заточена…
– Как-как? Застрелится.
– Гм, а главы местные, что им прикажете сделать? Тоже стреляться? Не многовато ли жмуриков на один квадратный километр намечается?
– Не ёрничай. Сбегут они. Как миленькие, сбегут! Сначала свои крушники нагрянут, нервишки им пощекочут. За ними аудиторы Счётной палаты поорудуют. Потом прокуроры со следаками подключатся – они уже снаряжаются всколыхнуть это болото. Так что главы ещё и благодарить будут, что легко отделались. Кто остаётся, кто?
– Газетчики, они последние в нашем печальном списке обманутых вкладчиков.
– Ну, здесь-то совсем просто. Нарисуйте им радужные перспективы разгула дерьмократии и свободы слова в отдельно взятом регионе. Схемку создания медиахолдинга подкиньте. Должности между наиболее амбициозными журналистскими особями пораспределяйте. Не мне вас учить, Гулидов. Лучше скажите, какую фишку для инаугурации новоиспечённого президента припасли? Это важнее, чем в Доме печати мебель с этажа на этаж перетаскивать и кабинеты делить. Народ зрелищ требовать будет. Да и журналюгам надо о чём-то писать.
