***
На улице шел дождь. Это так ужасно просыпаться в дождь и осознавать, что сейчас придется ковылять на работу. По громкоговорителю еще вчера объявили, что общественный транспорт ходить не будет, а машины у Арса не было. Да и какая тут машина, семью бы прокормить. Вообще все их сословие мечтало о машине, и когда у кого-то появлялось это чудо техники, на весь двор закатывали праздник и даже весь вечер ничего не чинили. А чинить нужно было много и постоянно – бараки давно износились, перекрытия трещали по швам, и только крыша не текла благодаря стараниям всех и каждого. Медленно встав с постели, он потянулся и стал натягивать штаны и спецовку, ему было пора на завод. На работу.
Проклятый завод, что не отпускал человека всю жизнь, располагался ровно по центру, причем по центру всего – он был в центре этого отдельно взятого города, как и любого другого. Так же он был и в центре всего мира, можно даже сказать, что он разделял его на две части – одна часть принадлежала сословию богатых. Они были почти легендой и жили по ту сторону завода, и, по рассказам, управляли всем процессом. Да и продукция завода уходила куда-то к ним, на ту сторону.
Была и другая часть города, где проживали представители сословия второго – бедного, они работали на заводе, грузили его продукцию в огромные фуры. Жили трудно, работали много. Именно в этой части города и жил Арс. Эта часть города представляла собой сеть старых, полуразвалившихся бараков со столь же печальными дорогами и административными зданиями. Никакого нового строительства здесь не велось, поскольку прироста населения не наблюдалось, и необходимости в этом не было. Так что чинили то, что было, чинили из поколения в поколение. Правда, какие бы старания ни вкладывали жители, все равно все разваливалось на глазах, настолько старыми были эти здания, и никто даже не мог точно сказать, сколько им на самом деле лет.
Он вышел на улицу, огляделся и, тяжело вздохнув, раскрыл зонт. Путь до работы был неблизким, нужно было пройти через два спальных района, а затем, минуя городскую свалку, через сожженные леса – к проходной завода, и все это под дождем. Но нужно было идти, и Арс, гоня от себя нехорошие мысли о будущем путешествии, двинулся вперед, на центральную улицу. Ладно было бы еще куда спешить и к чему стремиться, но впереди лишь обычные облупленные стены завода и все те же, хоть и ставшие уже родными, люди.
Главная улица таила в себе некую отталкивающую привлекательность – по ней двигались в никуда целые мириады народа, мерно переставляя ноги под всхлипы луж, они шли на завод. Здесь были все – механики, операторы, грузчики, слесари и ремонтники, и они больше всего на свете не хотели идти туда, куда им было нужно. Мимо этих полуразвалившихся зданий, в никуда, минуя многочисленные унылые переулки и покосившиеся вывески гастрономов. Повсюду, то тут, то там были натыканы громкоговорители. Из своих ржавеющих жестяных конусов они выдавали лишь искаженные звуки рекламы и новостей, прерываемые редкими «вдохновляющими» композициями.
