Причем, как оказалось, опаздывал он почти везде и как ни старался выходить заранее или делать работу максимально быстро, но ничего не получалось, а когда взгляд падал на часы, ему постоянно не хватало этой проклятой минуты.
На обед, совершенно уставший и взмыленный, Арсений отправился в тот же парк, где любил бывать всегда. Но только присев на скамейку и развернув свой любимый бутерброд из фастфуда, он укрепился во мнении, что что-то здесь все-таки не так. Только вот что?
Во-первых, он везде опаздывал, что бы ни делал. Это было досадно, но странным было другое. Он почти не видел людей. Они будто бы курсировали мимо него, на секунду задерживаясь в поле зрения и продолжая свое призрачное путешествие. Причем все люди были, как бы это лучше сказать, какими-то нереальными, будто это и не люди вовсе, а их копии, расставленные как статисты, а сами обладатели этих тел и личностей уже прожили этот момент ранее. Арсения даже передернуло от таких мыслей, и он присмотрелся к соседу по скамейке. Тот мирно жевал свой бутерброд и, похоже, для него не было ничего важнее.
– Добрый день! – ободряюще улыбаясь, сказал наш герой. – Приятного аппетита.
В этой фразе не было ничего социально неприемлемого, но сосед как жевал, так и продолжил жевать свой бутерброд, даже не обернувшись и никак не отреагировав.
– Вот народ нынче пошел, – подумал Арсений, прислушавшись к уличному радио, по которому вновь передавали рекламу: «Найди свой Путь, не смотри на остальных! Если тебя мучает неопределенность и ты хочешь понять, в чем же дело, запишись на психологические курсы доктора Тианя!» – бодрым звенящим голосом чеканила диктор.
– И вам приятного аппетита! – тем временем обернулся сосед и, приветливо улыбаясь, поднял свой бутерброд.
– Да в чем же тут дело? – окончательно запутавшись, подумал Арсений, и посмотрел на часы, – он опаздывал на 1 минуту.
***
Город тем временем жил своей жизнью: его идеальные улицы продолжали пропускать через себя толпы прохожих, которые ничего не подозревали ни о его идеальности, ни тем более о человеке, который постоянно везде опаздывал. Причем, похоже, что замечал это только он. «Да ладно, какая-то минута», – сказали бы вы, но когда случайность превращается в правило, то тут уже не до смеха. И всегда, когда наш герой смотрел на часы, он видел там время на минуту больше положенного срока.
Тем временем, эти события толкнули нашего героя на размышления о собственной жизни – о том, как он всегда опаздывал и не придавал этому особенного значения. Вспоминал он так же как опаздывали другие, и как это его всегда раздражало. И именно здесь и сейчас это приобрело ощущение той злосчастной минуты, из-за которой он находился позади всех. Люди отвечали с опозданием, и можно было заметить, что они уже давно разделались со всеми делами, которые некоторым лишь предстояло еще начать.
