«Ты, милок, опростись, – вещал народный лекарь. – Одними травками и заговорами здоров не будешь. Тебя роскошества твои под землю тянут. Тяжелые они. Поделись едой с голодными, деньгами с бедными. Зверям помоги. Как заболит – так все едут с лошадями и дельфинами обниматься, анималотерапия это у них называется. А что сибирский наш олень, кабарга, вымирает, так до него никому дела нет. И поезжай в деревню, походи по земле босыми ногами. Дрова поруби, водой из колодца облейся. Родная земля, она сама тебя вылечит, когда увидит, что ты обратно к ней лицом повернулся. Ну и я помогу, порчу сниму, которой ты на своем высоком посту обзавелся».
И измученный олигарх или чиновник делал крупный перевод на счет фонда защиты кабарги и спал в стогу, в поле, изучая опутавшие небо созвездия.
***
До 2032 года в России дожили три партии. Крупнейшей партией, которой принадлежала полнота реальной власти в стране, была Партия власти. Сменив с момента своего создания дюжину названий, сплошь позаимствованных у неонацистских группировок, сторонники правящего режима остановились на «Партии Президента» – сокращенно «ПП», что иные остряки расшифровывали самым замысловатым образом.
Главной оппозиционной силой официально числились «Патриоты Родины». Их думская фракция состояла из шести человек. Были там: престарелый «красный» банкир, весь «коммунизм» которого сводился к портрету Ленина в его кабинете; два сына бывшего вечного депутата Иудковского чье политическое кредо можно было коротко обозначить как «чего изволите?» и три экс-министра.
Третьей партией была Демократическая Партия, но именно она, как у нас водится, являлась главным врагом демократии. Незадолго перед думскими выборами Президент Грушин вызвал в Кремль олигарха Митю Хорохорова, известного всему миру пьяными кутежами с проститутками на горнолыжных курортах Швейцарии, и предложил ему возглавить демократическую оппозицию. Хорохоров пытался отказаться, ссылаясь на то, что управление заводами отнимает много времени.
– Если дело только за этим, так мы количество заводов можем легко уменьшить, и времени сразу станет больше! – заметил находчивый Грушин.
После этого Хорохоров вспомнил о традиционных пятничных партиях в бильярд со старым другом Розенбундом и сообщил Президенту, что давно хотел от них отказаться потому что всё равно постоянно проигрывает.
– Пожалуй, я к нему больше ездить не буду.
– Это, Митя, как хотите, – неожиданно нежно, на манер агнибартовских октябрят ответил Грушин, – Но вот что: я его хорошо знаю, такими людьми разбрасываться нельзя. Вы его к себе позовите.
