В полдень на завтрак все явились несколько взъерошенными. Только Оливия выглядела на удивление свежо, но призналась, что ходить может с трудом. Филипп был в темных очках и заказал аперитив «Фернет Бранка», которым снимал похмелье в молодые годы.
– Кажется, у меня мозги опухли, – проворчал он, и все рассмеялись.
Аманда была крайне неразговорчива. Она в одиночестве находилась на палубе с девяти утра.
– Похоже, что вы все неплохо провели время, – сухо заметила она. Но ведь она сама решила не ездить в клуб.
– Бабуля плясала изо всех сил! – вступил в разговор Алекс, и все опять засмеялись.
– Я очень, очень хорошо провела время, – подтвердила Оливия, – если не считать волдырей на ступнях.
– А я, кажется, согласилась провести выходные с каким-то итальянцем из Милана, – с удивлением призналась Лиз.
Она принесла к столу упаковку аспирина и пустила по кругу. Вид у всей компании был виноватый, но никто ни минуты не сожалел о минувшем вечере.
– Я думаю, что если сегодня рискну поплавать, то утону, – заметила Лиз, пытаясь в уме подсчитать, сколько шампанского выпила накануне. Но она сбилась со счета. Кэрол, Алекс и Софи тоже отлично повеселились, и пили они меньше взрослых.
В конце концов все решили выйти из порта и пообедать, встав на якорь. Они по очереди сходили на массаж и к трем часам почувствовали себя лучше. Теперь можно было искупаться. Последствиям загула никто значения не придавал, вспоминая прошедший вечер, все шутили и смеялись. Даже Оливия признавалась, что явно перебрала шампанского, о чем и рассказала Мэрибел, позвонив той, пока яхта ранним вечером возвращалась в порт.
Мать сообщила Оливии неожиданную новость, что накануне у нее побывала Кассандра. Она приехала в Нью-Йорк с одним из своих клиентов и навестила бабушку. Услышав это, Оливия захотела, чтобы и Касси оказалась с семьей в круизе, но она знала, что надежды напрасны. Тем не менее хорошо было узнать, что Касси здорова и счастлива.
– Всякое бывает, – сказала Мэрибел в ответ на слова дочери о том, что на яхте ей не хватает Касси.
У нее все-таки было не трое, а четверо детей. Касси была потерянным ребенком, который проскользнул сквозь ее пальцы и которого было уже не поймать. Оливия всегда воспринимала это как ужасную утрату, даже притом что время от времени они виделись. Дистанция между ними была огромной, и казалось, что разрушенные отношения уже невозможно восстановить.
– Всякое случается. Люди меняются. Жизнь умеет всё улаживать, – философски, с позиций жизненного опыта рассуждала Мэрибел. Но Оливии это казалось едва ли правдоподобным. Рассказ о событиях минувшего вечера вызвал у Мэрибел смех.
