Тимур собрал на тайный совет своих верных людей. Нужно было решить во что бы то ни стало: подняться на открытую борьбу или безропотно оставить службу. Оба варианта были отвергнуты. Выбор пал на третий: вместе с самыми надежными людьми незаметно отойти от хана, а затем организовать и объединить отряды для борьбы против монголов.
Узнав о бегстве тюркских военачальников, Ильяс-ходжа разослал повсюду свои отряды, дабы схватить беженцев.
Это были самые трудные годы скитаний. Прячась от преследователей, отряд Тимура двигался только ночью.
На пути к Хорезму к Тимуру присоединились другие отряды добровольцев, ополченцев. Среди них был и эмир Хусайн со своей дружиной. Теперь это была уже сила - шестьдесят воинов.
Тем временем Ильяс-ходжа направляет письмо правителю Хорезма, требуя схватить и передать Тимура монгольским властям.
Тот незамедлительно выступил в поход со своим тысячным войском.
Отряду Тимура не оставалось другого выхода, кроме сражения. Шестьдесят отчаянных конников вступили в неравный бой с тысячей всадников хорезмского правителя.
Соратники Тимура показали чудеса храбрости. Многие из них погибли, но прежде уничтожив сотни воинов врага. Из тысячи хорезмских всадников остались пятьдесят. Из шестидесяти героев Тимура - только десять. И эти десять богатырей обратили противника в бегство.
Весть об этом быстро долетела до Ильяса-ходжи. Его полководцы были изумлены - Тимур не только чудом уцелел, но и обратил в бегство врагов. Нет, здесь что-то не то, решили они, все это противоречит здравому смыслу. Теперь-то ясно, что ему помогает сам бог, придется признать, что это необыкновенный человек...
* * *
... Вдалеке от лагеря всадники сменили коней - так никто не узнает, что ездили далеко да еще на переговоры с предводителем вражеского войска. В полночь прибыли в лагерь... Увидев бека, приближенные и военачальники почтительно встали из-за дастархана, расстеленного близ шатра на зеленой траве.
У шатра провели малый совет. Бек внимательно выслушал соображения военачальников и вынес решение: немедленно готовиться к битве, чтобы утром, сразу же после молитвы, начать наступление. Приказ донесли до каждого тумена[Т у м е н- сотня, боевая единица у тюрков.], до каждого булика[Бy л ик - войсковое подразделение в десять тысяч всадников.].
Завершив совет краткой молитвой, Тимурбек отпустил свиту и, обойдя шатер, растянулся на зеленой траве. Он положил раненую, уже начавшую заживать руку под голову... и загляделся в небо, где, поблескивая, уже закрутили свой хоровод звезды. Прохладный ветерок с реки, стрекот кузнечиков навевали мысли не о войне, а о мире. В такие ясные ночи Тимурбек забывал о том, что он воин. Часами мог он читать стихи и слушать печальные песни народа.
