Хасар поскакал обратно к своему резерву. Нукеры непринужденно сидели и наблюдали за врагом, руками придерживаясь за рожки седел. При виде своего военачальника все выпрямились, зная, какой у него острый глаз: подмечает решительно все.
Было видно, как цзиньские ряды, поблескивая копьями и пиками, перестраиваются, готовясь противостоять новой угрозе. Как Хасар и ожидал, от прямого пути на юг они начали отклоняться. Угэдэю там можно не появляться вовсе. Цзиньский император изо всех сил тянулся к сунской границе. Если удастся стиснуть его с боков до ее пересечения, имперская армия в конце концов утомится, и тогда монгольские тумены сумеют как следует посечь вражеские фланги. До заката все еще остается время, и пехотинцы императора измотаются раньше монгольских всадников. Первой мишенью Хасара стала цзиньская кавалерия, за дни обстрелов и кровопролития оторванная от тех, кого должна была защищать. Те, кто уцелел, сейчас жались к центру, посрамленные и сломленные.
Когда до цзиньцев доберется Угэдэй, враги окажутся стиснуты меж двумя врагами. Хасар пожевал губами, смакуя предполагаемую развязку событий. Ничто так не подтачивает боевой дух, как страх нападения с тыла.
Он смотрел, как первые четыре тысячи воинов на рысях движутся сквозь злобный рой стрел, пригибаясь в седле и уповая на крепость своих доспехов. Некоторые на скаку валились наземь, но остальные неуклонно близились. По их лицам и по лошадям хлестали деревца; кое-где лошади спотыкались. Вот одна ушла по колени в землю, но всадник резко вздернул ее и заставил скакать дальше. Хасар смотрел, а у самого сжимающие уздечку кулаки побелели от напряжения.
В полусотне шагов воздух был густ от унылого посвиста стрел, и ближние ряды цзиньцев метнули первые дротики, которые в основном не долетели или запутались в высокой траве. Неровность рельефа сказывалась на стройности конных рядов — они были изломаны, — но луки действовали вполне слаженно. Императорские солдаты отшатывались, несмотря на гневный рев своих офицеров. Смертоносный град стрел, уже многократно выкашивавший в эти дни ряды цзиньцев, приводил их в ужас. На быстро сокращающейся дистанции монгольские луки могли пробить почти любую защиту. Ходили ходуном спинные мышцы нукеров, накладывающих на тетиву стрелы, которые они удерживали специальными костяными напальчниками. Луков такой убойной силы, как и воинов, способных столь быстро и мощно их натягивать, в других армиях просто не было.
