Наконец шаман смолк, ожесточенно пощипывая себя за бороденку, словно хотел ее выдрать. Голову Угэдэя он бережно положил на груду грубых одеял, а сам встал. Неслышно подошел его слуга и с почтительным поклоном взялся перевязывать сделанные хозяином надрезы, в молчаливом благоговении от того, что врачует раны самому хану монгольской державы.
Привыкший к безусловному повиновению, Морол взмахом руки велел двоим наблюдателям следовать за ним на чистый воздух. Они безропотно подчинились, глубокими вдохами прочищая на ветерке легкие от гнилостной приторности. Вокруг в ожидании хороших новостей стояли воины хана, на их лицах читалась надежда. Шаман сердитым взмахом головы велел им отвернуться.
— От этого у меня снадобий нет, — сказал он. — Кровь у него течет не так уж плохо, пусть и темна, что указывает на отсутствие духа жизни. Не думаю, что это сердце, хотя мне говорили, что оно слабо. Он ведь использовал цзиньские настои. — Морол с негодованием продемонстрировал пустую синюю склянку. — Как он мог рисковать, доверяясь всей этой грязи, всему этому плутовству! Ведь их врачеватели не гнушаются ничем, от нерожденных детей до тигриных членов размножения! Я сам, своими глазами видел.
— Мне до всего этого нет дела, — отрезал Хасар. — Если ты ничего не можешь поделать, я найду кого-нибудь еще, поискусней.
Морол буквально взбухал от гнева, на что Хасар придвинулся и угрожающе навис сверху, используя преимущество в росте.
— Так что поберегись, знахарь, — процедил он вполголоса. — На твоем месте я бы ох как постарался доказать свою полезность.
— Своим спором вы Угэдэю лучше не делаете, — вмешался Тулуй. — Теперь уж нет разницы, какие микстуры и порошки хан принимал прежде. Ты можешь помочь ему сейчас?
Прежде чем ответить, Морол еще раз сердито зыркнул на Хасара.
— Телесно с ним вроде как нет ничего дурного. Ослаблен дух, кем-то или им самим. Не знаю, может, его прокляли или враг навел порчу, а может, он сам над собой что-то учинил… — Шаман раздраженно фыркнул. — Иногда люди вот так берут и умирают. Ни с того ни с сего. Тенгри, небесный отец, призывает их, и тогда даже ханы бросают все земное. Так что ответ подчас не бывает уготован. И…
Метнувшись змеей, рука Хасара схватила шамана за одежду и поддернула близко-близко — подбородок к подбородку. После секунды задышливой возни Морол утих: до него дошло, что власть здесь целиком за этим тайджи, а он, Морол, висит сейчас на волоске, всей своей жизнью завися от расположения этого человека.
