— И на том ба-альшая спасиба-а.
На ближайшем полустанке беглецы вышли из вагона. На перроне, кроме них, не было ни единой души. Электричка, нехотя свистнув, растворилась в темноте ночи.
В центре перрона висела табличка, и на ней белыми буквами по синему полю было выведено: «Ложкаревка». Слева светились огни самой деревни Ложкаревки, где насчитывалось всего три домишки.
— Bullamakanka, — промолвил Эму, что на австралийском сленге означает «Тмутаракань».
— Налево пойдем — хвосты потеряем, прямо по шпалам пойдем — тоже потеряем. Направо, в лес — может, и потеряем, а может, и нет, — вслух прикидывал Кенг.
Они еще раз посмотрели на Ложкаревку и направились в чащу, подальше от людских глаз, выбрав для себя из трех зол меньшее.
Зеленая поросль за ними быстро сомкнулась, добавив лесу обычного ночного шороха. Где-то под кустом недовольно фыркнул потревоженный ежик, да с коротким треском отвалилась сухая ветка.
На рассвете просыпающийся лес стал наполняться ясными сочными звуками. Плеснула в речке блестящая рыбина, устроили перекличку птицы, низкими нотами прогудел шмель. Послышалось, как неподалеку в деревне распевается после сна петух.
На травянистом берегу речки сидела птица Галка и побултыхивала опущенными в воду лапами. На голове у Галки тугим узлом была завязана бандана. В крыльях Галка держала подсолнух и с удовольствием лузгала семечки.
Сзади к ней подкрался бобренок. Жесткие волоски на его голове при любой погоде стояли дыбом. Но бобренок называл это «бобриком», прической такой, потому и имя у него было соответствующее — Бобрик.
Не успела Галка оглянуться, как Бобрик столкнул ее в воду.
— Ты опять за свое! — заверещала Галка, стоя по колено в воде и вылавливая подсолнух. Она собралась уж было высказать бобренку все, что о нем думает, но тут из кустов появилась огромная голова незнакомой косули. Неожиданно голова взмыла вверх, и перед Галкиным взором вырос кто-то большой и рыжий.
— Ы-ы-ы-ы-ы… — втянула голову в плечи Галка. Подсолнух снова выпал из ее крыльев и мягко закачался на воде. Рядом шлепнулся в воду бобренок и исчез под подсолнечной шляпой.
— Кто это? — осведомился он из-под шляпы.
— Н-не з-знаю… — пролепетала Галка. — Эт-то н-не кос-суля.
Тот, который Большой и Рыжий, одним прыжком оказался у воды. Он положил лапу себе на грудь и произнес:
— May name is Keng.
— Чего он сказал? — пробулькал из воды Бобрик.
— М-м-м, кажется, он г-г-говорит, что его зовут Кенг, — выдавила из себя Галка.
