Почти сразу же из коридора послышалось, как детектив спорит с кем-то. Он очень быстро говорил по-испански, и я не расслышала многих слов, но в них явно чувствовалась враждебность. И по крайней мере дважды я слышала мое имя.
Через несколько мгновений голоса смолкли, и Галиано вернулся вместе с высоким худым мужчиной в розовых очках. Последний слегка сутулился, над ремнем нависал мягкий животик.
– Доктор Бреннан, – сказал Галиано, – разрешите представить сеньора Антонио Диаса. Сеньор Диас возглавляет Следственный отдел Окружной прокуратуры по уголовным преступлениям.
Я встала и протянула руку. Проигнорировав ее, Диас подошел к окну и повернулся ко мне. Глаза его скрывались за цветными стеклами, но во всем его облике чувствовалась неприязнь.
– Я занимаю должность прокурора уже почти двадцать лет, доктор Бреннан. И за все это время мне ни разу не требовалась посторонняя помощь в расследовании обстоятельств чьей-то смерти.
Несмотря на заметный акцент, английский Диаса был безупречен.
Я ошеломленно опустила руку.
– Возможно, вы считаете наших судмедэкспертов недоучившимися ремесленниками из страны третьего мира или шестеренками в устаревшей и неэффективной судебно-бюрократической системе, но позвольте заверить – это профессионалы, которые в своей работе придерживаются высочайших стандартов.
Я посмотрела на Галиано, чувствуя: щеки пылают от унижения. Или от гнева.
– Как я уже объяснял, сеньор Диас, доктор Бреннан здесь по нашей просьбе. – Голос Галиано звучал подобно стали.
– Что, собственно, привело вас в Гватемалу? – спросил прокурор.
Меня охватила злость.
– Подумываю открыть курорт с минеральными водами.
– Доктор Бреннан здесь по другому делу, – вмешался детектив. – Она судебный антропо…
– Я знаю, кто она, – оборвал его Диас.
– Доктор Бреннан имеет опыт в обследовании отстойников и предложила свою помощь.
Предложила? С чего он это взял?
– Было бы глупо не воспользоваться ее опытом.
Диас с яростью посмотрел на Галиано. Лицо его оставалось каменным. Эрнандес и Хикай молчали.
– Посмотрим. – Прокурор бросил на меня тяжелый взгляд и, топая, вышел из комнаты.
Тишину нарушала лишь муха. Первым заговорил Галиано:
– Прошу прощения, доктор Бреннан.
Злость порой и меня подталкивает к действию.
– Может, начнем? – спросила я.
– С Диасом разберусь сам. – Галиано пододвинул стул.
– Еще одно.
– Что?
– Зовите меня Темпе.
В течение следующего часа я расписывала все прелести канализационных отстойников. Галиано и его напарник внимательно слушали, то и дело прерывая меня замечаниями или просьбами объяснить подробнее. Хикай сидел молча, потупив взгляд, с ничего не выражающим лицом.
