– Хродмар! – Она подошла и положила руку ему на плечо, потом погладила по волосам. Волосы, отмытые после болезни, были очень красивы и свивались в мягкие колечки на концах. Он не пошевелился, будто ничего не заметил. – Хродмар, перестань! – умоляюще заговорила Ингвиль. – Не слушай Виги. Он дурак! – решительно добавила она, всей душой негодуя на товарища своего детства.
– Нет, он все правильно сказал, – глухо произнес Хродмар, не оборачиваясь. – Я похож на старого тролля. Я не думал… Я был так рад, что выжил… Но что я таким выжил… Что это… Это останется навсегда?
– Нет, – слабо возразила Ингвиль, не слишком веря своим словам. – Со временем… Кожа опять побелеет, рубцы немного сгладятся… Будет не так заметно… – утешала она, не отваживаясь на прямую ложь.
– Значит, это навсегда, – сказал Хродмар, по-прежнему не поворачиваясь. – Раньше меня звали Хродмар Щеголь. Теперь меня будут звать Хродмар Рябой. Или Хродмар Тролль.
Он глухо вздохнул, и этот вздох был похож на стон. Он понимал, что мужчине не годится так много значения придавать своей внешности, но смириться с тем, что отныне у него будет такое лицо, было нелегко. Казалось, он никогда не наберется мужества повернуться к свету, не сможет радоваться жизни или хотя бы прямо смотреть на людей. С таким лицом ему место в подземельях троллей.
– Хродмар! – Ингвиль снова погладила его по спине, как ребенка, который упал и ушибся. Голос ее был таким жалобным, как будто это она больна и просит о помощи. – Лицо – это ерунда. Вот у нас в Кремнистом Склоне есть один человек, Ульв Однорукий, пастух. Он еще молодым так сильно обжегся на пожаре, что ему отняли кисть правой руки. И ничего! Он приспособился все делать одной рукой и остался таким же веселым, каким был прежде. Наши девушки его обожали! Он женился потом на Ауд, она очень красивая. У нее все руки-ноги целы и приданое было неплохое, то есть она вполне могла выбрать здорового парня. А выбрала Ульва и вовсе не считала, что ее муж чем-то хуже других. Я сама все это знаю, потому и говорю.
Но Хродмар, похоже, ее не слушал – пример незнакомого пастуха не мог его утешить.
– Ты смелая, как валькирия, – отозвался он. – И как ты могла столько времени сидеть рядом со мной, смотреть на меня и не убежала прочь от страха!
– А почему это я должна была убежать? – неожиданно возмутилась Ингвиль. – Я не трусиха. Конечно, теперь никто не скажет, что ты хорош собой, как сам Бальдр, но мужчине вовсе не обязательно быть красивым. Доблесть мужчины не в красоте. И мне казалось, что ты сам должен об этом знать! Отважный, честный, решительный мужчина всегда будет красавцем в глазах женщины, и совершенно не важно, какое у него лицо! А если он еще добрый и веселый, то женщины так и будут к нему липнуть и побьют всякого, кто скажет, что он не красив!
