И губернатор распорядился допустить к себе на прием рабочую депутацию. Пусть и полицмейстер присутствует!
Возглавлял рабочих Сергеев. Друзья долго отговаривали своего вожака, но он был непреклонен. Даже если опознают, то арестовать не посмеют — депутация! Загримировался под ухаря-мастерового — грамотея, знающего себе цену. Шляпа-тиролька, начищенные сапоги, непокорный ежик на голове потемнел от бриолина и послушно лег.
У входа во дворец «первого в губернии блюстителя неприкосновенности прав верховной власти» шпики ощупали тяжелым взглядом всех депутатов, но Артема среди них не признали.
Старынкевич, сухонький, рыжеватый и бледный, встретил делегатов не очень приветливо:
— Тек-с, тек-с, господа! Что же такое происходит? Этими забастовками вы разоряете губернию и самих себя. Отсюда беспорядки, беззакония!
— Вот именно, ваше превосходительство, — сказал Федор. — Беззакония, нет надлежащего порядка, полиция бездействует.
Полицмейстер Бессонов передернулся: «Еще один краснобай объявился!» Он тоже не узнал Артема..:
— Так чего же вы, голубчики, хотите, чем могу быть полезен? — уже мягче произнес Старынкевич.
Рабочие стали жаловаться на грабежи и воровство, якобы усилившиеся на окраинах, на банды из «Черного орла».
— Раз полиция бездействует, сами наведем порядок, — сказал Бронислав Куридас. — Прижучим грабителей — только дайте нам оружие! Создадим отряды самоохраны.
Губернатор растерялся, глянул на мрачного Бессонова. Может, действительно помочь рабочим в самообороне, завоевать их доверие? А взамен потребовать прекращения забастовок.
Бессонов пожал плечами:
— Да ведь с оружием надо уметь обращаться: не ровен час, невинного убьете. Обещаю вашему превосходительству навести порядок на окраинах силами полиции. Без отрядов самоохраны.
— Мы не простаки, господин полицмейстер, — возразил Федор. — Выдайте нам оружие — научимся и стрелять. А то полицию что-то днем с огнем не увидишь на окраинах. Мы — люди мирные. Строим паровозы, а не пушки. Нас бояться нечего.
Депутаты лукаво переглянулись. Всем известно, почему «фараоны» и шпики избегают появляться в заводских районах.
Прикидываясь защитником интересов рабочих, губернатор долго еще что-то сулил депутации, но Бессонов дал прямо понять: о выдаче оружия не может быть и речи.
Чтобы сгладить отказ, Старынкевич обратился к Федору — он произвел впечатление на губернатора своей рассудительностью:
— Вот ты, молодой человек... Говоришь от имени рабочих паровозостроительного завода, а ведь именно там и творятся возмутительные вещи! Я прекрасно осведомлен... Надо пресечь безобразия!
