Стояла дивная ночь.
Мы отъехали от почтовой станции уже верст пять.
– Скажи, доктор, по совести: ты, наверное, никогда не предполагал, что тебе придется сделаться ямщиком и везти почту?
– Я думаю! – воскликнул я. – Куда мы едем, Иван Дмитриевич?
– Мы должны приехать на то место, где ограбили почту.
– Это не доезжая двенадцати верст до села Бараны?
– Да.
Путилин вынул и стал осматривать свой револьвер.
– Скажи, доктор, твой револьвер в порядке?
– Да.
– Держи его наготове.
– Стало быть, предстоит сражение?
– Обязательно. Борьба произойдет отчаянная.
Признаюсь, это сообщение меня мало порадовало…
– Имей в виду, доктор, что целиться надо правильно, ибо в противном случае ты рискуешь жизнью.
С каждой верстой, которая приближала нас к месту ограблений почты, нервы мои все более и более взвинчивались. Как-никак, а мрачная неизвестность ложилась на душу тяжелым гнетом.
– Остается верста. Приготовься, доктор! – спокойно сказал мне Путилин.
Я, правя правой рукой, левой вынул револьвер.
Все ближе, ближе.
Направо показались огромные сосны-великаны.
– Задержи ход!.. Поедем тише! – сказал Путилин. – Нам выгоднее это…
Я сдержал лошадей, и мы поехали очень легкой рысью.
– Слышишь? – обратился ко мне мой друг. – Слышишь этот свист?
– Это птицы какие-то ночные кричат.
– Ты думаешь? – усмехнулся Путилин. – Ох, доктор, у этих птиц нет крыльев, но зато имеются ножи, топоры и дубины.
– Разбойники? – как-то невольно вздрогнул я.
– Они самые. Пожалуйста, не спускай глаз с левой стороны дороги. Там, как ты видишь, овраг. Так вот оттуда ожидай нападения.
Не успел Путилин это сказать, как три высокие, рослые фигуры выскочили из оврага и бросились к нашей бричке.
– Стой! – загремел один, хватая одну из лошадей под уздцы.
Другой разбойник в эту секунду замахнулся уже на Путилина своей страшной дубиной, которой можно было бы раскроить череп не только человеку, но и волу.
Но ему этого не удалось. Грянул выстрел, и высокий мужик, дико закричав и нелепо взмахнув руками, грянулся на дорогу.
Вслед за выстрелом Путилина послышались два ружейных залпа. Я похолодел и взглянул направо, но сразу не мог ничего сообразить. К нам, с пригорка, мчались четыре всадника.
– Мы погибли! Это разбойники! – воскликнул я, еле сдерживая рвущихся вперед лошадей.
– Протри глаза, доктор, это казаки! – крикнул Путилин.
Он выпрыгнул из брички и, направляя револьвер на двух головорезов, оцепеневших на месте, загремел:
– На колени, негодяи!
– Врешь, поганый дьявол! – прохрипел рыжий разбойник, с остервенением бросаясь на Путилина.
