Опасаясь, что сказал что-то лишнее, священник замолчал. Энбло был смущён и расстроен, услышав о том, что Иисус, оказывается, был сторонником рабства, ибо до этого всё, что он читал о нём, создавало в его сознании, скорее, образ философа-анархиста.
— А я-то считал Христа всё-таки чуть более прогрессивным, но вы его знаете, конечно, лучше, чем я. В одной из ближайших воскресных проповедей вам нужно бы рассказать, что Иисус Христос был сторонником рабства. Это многих заставит задуматься. Ну да тут долго можно рассуждать, а вот не поговорить ли нам сейчас лучше о Вуивре? Вы в курсе, господин кюре, что кое-кто вроде бы видел, как эта стерва разгуливает вместе со своей змеёй, которая ползёт впереди неё?
— Мне и в самом деле говорили о чём-то в этом роде, — осторожно ответил кюре и на всякий случай изобразил на лице улыбку.
— Должен вам сказать, я ничего не могу с собой поделать, но подобные истории не вызывают у меня ничего кроме смеха. Тот, кто более или менее разделяет мои идеи, меня поймёт. Но только вот ведь что получается: я являюсь мэром этой коммуны. Когда ко мне приходят и говорят, Вуивра там, Вуивра тут, я должен это принимать к сведению. Ведь они-то все верят в Вуивру.
— Может, господин кюре мог бы нам сказать, — вставил учитель, — насколько эти появления Вуивры соответствуют католической догме.
Священник ответил, что бес может принимать любое обличье, в том числе и внешность персонажа из легенды. Хотя на практике он поступает так довольно редко. Обладая способностью проникать в души людей и потом действовать внутри них тайно, он ничего не выигрывает от того, что воплощается материально, так как человек, которому его чувства подскажут, что дьявол действительно существует, тем более поверит, если он не полный осел, в Бога и в Иисуса Христа. Однако то, что является маловероятным, всё же остаётся возможным. Лоб Вуатюрье покрылся крупными каплями пота. Это был пот доблестного радикала, антиклерикала, противника ханжества, славного поборника светского общества, который вдруг обнаружил, что в его жизнь, в прекрасные, просторные владения его разума входит дьявол, прокладывая тем самым туда путь и Богу-отцу, и его Сыну. Слова священника окончательно просветили его. Он находился в таком состоянии, что готов был тут же распластаться в пыли и кричать, кричать на все четыре стороны света, что он прозрел, что, расставшись со всеми заблуждениями, отныне он верит. Однако, будучи отлитым из бронзы или уж во всяком случае сделанным из твёрдого дерева, Вуатюрье, даже соглашаясь признавать факты, отказывался видеть их последствия. Чтобы это он, Вуатюрье, да вдруг стал лить воду на мельницу кюре и всех иезуитов Во-ле-Девера, которые мечтают (при том, что электричеством-то они любят пользоваться) вернуться во времена феодалов! Душа Вуатюрье, являвшаяся всего лишь неуловимой пылью, рассеянной в пространстве между пальцами его ног и донышком его фуражки, собралась, сгустилась, напряглась и превратилась в твёрдую нематериальную глыбу, излучающую героизм. Обращённый к вере, открывшийся для восприятия истины Христа, чуть ли не держащий персты свои в ранах Спасителя, он отказывался от блаженных райских родников исключительно ради того, чтобы сохранить верность своему депутату и своему идеалу светского общества.
