— С вас шесть девяносто, — сказала дама-кассир.
Мальчик встревожился, растерянно положил на тарелку свои мятые деньги и, волнуясь, произнес:
— Здесь три двенадцать. Можно, остальное мы принесем после Рождества?
— Нет, — сухо прозвучало в ответ, — магазин в долг не торгует.
Девочка, прижимая туфли к себе, заплакала, потом заявила:
— Но ведь Спасителю угодно, чтобы мы купили эти туфли.
— Не реви, — коротко бросил ей брат. Его губы были плотно сжаты, а глаза горели. — Пойдем отсюда.
Тут я не выдержал и положил на стойку кассы три недостающих доллара. Дети так долго стояли в очереди, и, в конце концов, ведь Рождество на носу — пусть веселятся.
Ребята замерли, не веря своему счастью. Кассирша пробила чек. Я расплатился за свои покупки и, чтобы вернуть детей к жизни, спросил с улыбкой:
— Почему вы думаете, что Иисусу нужны эти туфельки?
Ответил мальчик:
— Наша мама больна. Говорят, что скоро она попадет на небо. А учитель в воскресной школе сказал, что там, на небе, все солнечное, золотое. Так пусть и мама тоже будет красивой, когда встретится со Спасителем…
Я стоял, забыв о своей корзине, набитой бессмысленными дарами. Молчал и, чтобы не заплакать, старался не смотреть на золотые туфельки, которые девочка все так же крепко прижимала к груди.
Наконец тихо произнес:
— Да, она будет красивой.
Ханс Кристиан Андерсен
Девочка со спичками
Морозило, шел снег, на улице становилось все темнее и темнее. Это было как раз под Новый год. В этот-то холод и тьму по улицам пробиралась девочка с непокрытою головой и босая. Она вышла из дома в туфлях, но куда они годились! Огромные-преогромные! Последнею их носила мать девочки, и они слетели у малютки с ног, когда она перебегала через улицу, испугавшись двух мчавшихся карет. Одной туфли она так и не нашла, другую же подхватил какой-то мальчишка и убежал с ней, говоря, что из нее выйдет отличная колыбель для его детей, когда они у него будут. И вот девочка побрела дальше босая; ножонки ее совсем покраснели и посинели от холода. В стареньком передничке у нее лежало несколько пачек серных спичек; одну пачку она держала в руке. За целый день никто не купил у нее ни спички — она не выручила ни гроша. Голодная, иззябшая, шла она все дальше, дальше… Жалко было и взглянуть на бедняжку! Снежные хлопья падали на ее прекрасные, вьющиеся белокурые волосы, но она и не думала об этой красоте. Во всех окнах светились огоньки, по улицам пахло жареными гусями: был канун Нового года — вот об этом она думала.
